Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Дело было очень давно. Я молодой директор сети салонов розничной торговли. Салоны занимались высоко технологичными товарами для конечных потребителей. Я оборудовал себе кабинет в глубине торгового зала, отгородив часть его прозрачной перегородкой. Очень удобно… занимаешься своими делами, и заодно контролируешь, что происходит в салоне. Мы недавно открылись и активно бились за выживаемость. После кризиса 1998 года прошло несколько лет и наш многострадальный народ только отходил от его последствий и активно культивировал культуру хранение сбережений и получение зарплаты только в гринах, а государство активно прилагала все усилия дабы загнать стадо назад в рублевую зону. Так государству проще считать деньги в карманах своих подопечных. Но не все что удобно государство удобно его народу. В общем, время от времени, я отпускал товар своим знакомым и понравившимся мне клиентам за грины. В тот день я уже что-то напродавал, в том числе компьютер какому-то лысому перцу, толи знакомому толи родственнику кого то. Сижу, занимаюсь своими делами и краем глаза вижу, как ко мне ведет пару каких-то перцев начальник склада Паша Пилсудский отчаянно жестикулируя служенными руками в виде креста. - Вот! Знакомьтесь! Это Андрей Сигизмундович… Вам к нему. -Сообщает им Павел и технично сваливает. Перцы сходу тусуют мне в рожу ксиву и просят представиться… У меня естественно путаются мысли, в виске начинает лихорадочно биться пульс. Я вдруг замечаю что второй перец тоже лысый и похож на того перца от которого я принял грины за компьютер. Я машинально опустил взгляд на руки, ожидая увидеть оранжевое свечение. «Блять.. и грины в тумбочке.. ну все.. полный комплект…» - пронеслось у меня в голове.
- Вы по должности кто?- поинтересовались визитеры. - Я?!?! я менеджер! – смалодушничал я… но я бы на вас посмотрел чтобы вы брякнули когда вам нежданно негаданно в рожу тычут ксиву. - Тфу ты.. а постарше никого нет? Нам нужен директор!
Я обозвал себя тряпкой, дал команду себе собраться и встретить судьбу как настоящий мужчина. - Вообще то, слово менеджер переводится как управляющий. Разрешите представиться… Управляющий салоном Андрей Сигизмундович Конь! – выдал я щелкнув каблуками и мысленно протянув руки для наручников. - Сигизмундыч… тут такие дела… мы в соседнем здание проводим проверку с выемкой документов… не могли бы вы выделить нам пару сотрудников, нам нужны понятые…
БЛЯЯЯЯЯЯТЬ… кровь резко откатила от головы к ногам сделав их ватными…
Так и кондратий может хватить.. нет чтобы это сказать до того как суёте ксиву.. да хоть пол салона забирайте.. тока подальше от тумбочки с гринами свалите.
- Ну пойдемте я вам выделю парочку сотрудников!- Радостно пропел я уводя их в другой конец салона подальше от тумбочки. Мы прошли по торговому залу завернули за угол и я аккурат увидел невдалеке Алену Адову моего зама, и рядом Пашу Пилсудского, который что то бурно объяснял ей периодически то показывая пальцем в сторону моего кабинета, то проводя ладонью по горлу…
- А вот вы Павла и забирайте, раз уж с ним уже познакомились!- Громко заявил я.
У Павла и Алены попадало все что было у них в руках на пол и округлились от ужаса и изумления глаза… Я понял что дал маху, и Павел на грани истерики… я прямо увидел как Павел в истерике орет
- ЗА ЧТО МЕНЯ ТО!!! Я НЕ ВИНОВАТ!!! ОНИ МЕНЯ ЗАСТАВИЛИ!!! …
- Паша познакомься, это сотрудники правоохранительных органов, им надо помочь побыть понятым… -Сыграл я на опережение, замечая что их отпускает как и меня недавно… Сам же щиманулся обратно к тумбочке. Быро выгреб все грины из карманов и тумбочки в кучу, стал соображать как от них избавиться.. Надо послать кого то с ними наверх!!!! ( там у нас административный офис был). Увидел суетящегося распиздяйкина Алексея Тараканова, он умудрился закрыть витрину со своим телефоном и ключами от витрины в самой витрине. Он как раз заканчивал отвинчивать шуруповертом петли у двери витрины, чтобы добраться до ключей.
( Алексей Тараканов.
Каждая контора мечется перед выбором при отборе сотрудников, либо дисциплинированные, приходящие вовремя на работу, не задающие вопросов сотрудники-роботы, либо рассеянные, неорганизованные, но высокоинтеллектуальные распиздяи. Тараканов бесспорно относился к классу распиздяев! Он бы и на чемпионате по распиздяйству занял бы ВТОРОЕ место из за своей природной несобранности. Но природа обладает чувством юмора… Если вам нужно найти в нашем народе самого креативного и сообразительного, ищи среди распиздяев…, но обязательно надо к такому распезде нанять пару контролирующих из дисциплинированных, но неспособных создать хоть что-нибудь полезное, конченных роботов. Кстати! Львиная доля руководителей это второй тип. И к слову сказать, в тот момент у нас в конторе, велась битва против опозданий, с хитрой системой штрафов - поощрений. У всех кто опаздывал хоть на минуту, отнималось из ЗП половина дневного оклада и складывалась в общак… и по итогам месяца общак делился между всеми кто ни разу не опоздал. В первый месяц ни разу не опоздавших оказалось человека три и они получили чуть ли не по двойной ЗП. Во второй месяц опоздания резко прекратились… все приходили на полчаса раньше, в голове прикидывая, на что потратят свои призовые бабки. По итогам второго месяца картина получилась обратная. Только пара человек несколько раз опоздала, и после дележа призовых победителям даже на пиво не хватило. Народ разочаровался и как следствие расслабился… По итогам третьего месяца пара ни разу не опоздавших вновь сняли ДЖЕК ПОТ! И так по спирали, месяц от месяца улучшая показатели опозданий.
Тараканов органически был неспособен приходить на работу вовремя. Из 21 рабочего дня он стабильно опаздывал на 15 минут 21 день. Как то я предложил ему перевести все часы и будильник на 20 минут вперед. Он ответил, что не канает… пробовал уже. Когда утром его будит будильник, он дескать знает что стрелки на 20 минут переведены вперед и можно ее подавить суслика и проваливается в крепкий утренний сон на полчаса. Я сходу осознал, что получая по факту половину своей ЗП Тараканов скоро от отчаяния свалит от нас. Немного пофилософствовав на тему несправедливости эволюции человечества… меня осенила идея! Я предложил Тараканову перейти на другой график работы… типа он будет приходить на час раньше всех чтобы принимать утренние звонки, но и уходить на час позже… Так как Алексей был натурой увлекающейся, он один фиг уходил с работы на пару тройку часов позже, над чем то работая под куражом, а кураж его колбасил постоянно, я ничего не терял. Вся фишка была в том, что я о нашем договоре с Алексеем больше никому не говорил.
Итог… Тараканов по-прежнему опаздывал на свои 15 минут в день по нашей договоренности, но по нормам конторы он приходил на 45 минут раньше всех!!! Идиллия продолжалась полгода до тех пор, пока он у буха не поинтересовался с какого это фига он полгода регулярно участвует в распиле джекпота по опозданиям.
БЛЯТЬ%! :!? №;? %
После того как бух развеял его иллюзии он как и прежде стал просыпать работу… )
- Тараканов.. брось нахрен витрину и иди быро сюда! Беги к Алене Адовой и по тихому отдай ей грины! Алексей, заговорщицки кивнул, сгреб грины в кучу, некоторые купюры веером торчали между его пальцев, и помчался к Алене со скоростью горного козла коодоо. Но как самый сообразительный он понесся не через служебный проход, а по кратчайшему пути, через торговый зал к Алене Адовой, которая аккурат в этот момент устроила экскурсию по салону для офицеров УБЭП . Она как заправский экскурсовод, театрально размахивая руками вещала им, здесь у нас вы можете увидеть наши коробочные студии для видео монтажеров, а на этой стене вы можете посмотреть на тестовые снимки фотокамер и так далее. Как раз в этот момент мимо нее в направлении двери на лестницу ведущую в административный офис, прижав к груди, торчащие из всех щелей кривых ручонок, грины несся Тараканов. Уже почти выйдя за границу «безопасной территории», Алексей краем глаза замечает Адову, мгновенно разворачивается оттеснив спиной офицеров УБЕП, втуляет обомлевшей Алене грины шепча на ухо
– АЛЕНА! У НАС УБЭП!!! АНДРЕЙ СКАЗАЛ ТЕБЕ ГРИНЫ ОТДАТЬ!!!
…
Спустя полчаса, когда все уже успокоилось, Офицеры с моими рекрутированными в ряды понятых сотрудниками свалили трясти несчастную, соседскую контору, я, перекурив и переведя дух поднялся наверх в офис. От увиденной картины я несколько ошалел… В воздухе стоял дым коромыслом вперемешку с ошметками бумаги. С надрывам жужжали шредеры, повсюду звучал шелест рвущейся бумаги перемежаясь отрывистыми репликами матом. Весь офис, азартно, уничтожал документацию. - А вы чо творите сабаки ? - Как что? Тараканов прибегал, сказал что у нас облава, и надо уничтожать срочно все что есть без разбора! - А что хоть уничтожаете? - ВСЕ! И БЕЗ РАЗБОРА!!!!
Дело было давно на последнем звонке у моей хорошей подруги... К слову я закончил школу на год раньше нее и она пригласила меня и ещ нескольких моих приятелей к себе на последний звонок при этом добавив чтобы мы водку с собой пронесли.. Типа вы уже взрослые и Вас шмонать не будут. Ну ясен фиг мы затарились по полной программе и пошли на сие мероприятие... Не обманула подруга, нас действительно не обыскивали за исключением Славика, который к тому времени уже изрядно подпил из "святого запаса". Ну его и не пустили вызвав при этом наряд милиции. Но это еще не все. Водку как и положено за кулисы пронесли ну и сидим вобщем смотрим представление. Целый зал выпускников, родители преподовательский состав... Вобщем атмосфера праздника ощущалась довольно сильно. Идет середина представления выходит один парень (чувствуется что уже изрядно выпивший) говорит в микрофон свои какие то слова и уходит (с микрофоном). Здесь делаю небольшое отступление было 3 радиомикрофона а-ля караоке. Следом за ним выходят 2 девицы и начинают что то щебетать в оставшиеся 2 микрофона... и тут весь зал слышит следующий диалог: - Ну че Костян, разливай... Раздается шум разливающейся в стаканы жидкости. - Ну что будем? - Не погодь у меня тост есть. За эту ебучую школу... Слава богу закончили. - Сплюнь! Нам еще экзамены сдавать! Эта ебаная химичка точно нас завалит. - Да - ладно, давай тогда за нас. - Давай. Чеканье. Выпивание. Мелкая отрыжка. Пауза 3х секундная. Ржач выпускников. Недоуменя родителей. Паника в стане преподователей. Занавес.
Это рассказ моего зятя от первого лица. Он тоже живет в Новой Зеландии. Итак....
...Надо сказать, что у нас реально принципиально разный менталитет. То что для нас очевидна и недопустима подлость, пакость, ложь, наветы, фарисейство - для них это норма жизни. Естественно, если это выгодно им. Каждый из нас с детства знает, что такое хорошо и что такое плохо. Они же знают лишь, что такое хорошо для них. И ради этого "хорошо для себя" они готовы вас утопить, подставить, оклеветать и пр. Им же хорошо, а причем тут вы. Это англосаксы. Что поделаешь. Перевоспитывать бесполезно, просто надо принимать это как данность, как дождь или снег.
Но в этом есть и большой плюс, как ни странно. Если в России за ответную подлость рискуешь получить не только в глаз, но и смертельного врага навек, то у англосаксов ответка воспринимается как должное и даже уважительное отношение - гляди-ка как ты можешь, надо будет это и для себя применить в отношении того-то...
Все это, как ни странно, объяснил мне Ричард, простой коллега, клерк на фирме, куда меня, эмигранта, сразу взяли на должность, которую местные мечтают получить всю жизнь. Но не каждому удается. Спасибо моему московскому образованию. Язык я знал мягко говоря хреново. Местную речь с проглоченными слогами зачастую не понимал. Ричард раз за разом предупреждал все подставы, которые готовили мне подчиненные и коллеги и заказчики. Делал он это настолько тактично и аккуратно, что фактически прикрыл меня от колоссальных проблем, которые бы возникли из-за подлостей коллег, которые те закладывали в контракты, в документы, которые мне приходилось готовить. Главная моя врагиня, зам. директора нашего островного филиала просто полыхала от злобы и ненависти, видя как я раз за разом исправляю и обхожу все ловушки, расставляемые ею. Она не понимала как. Директор фирмы был и сейчас есть - австралиец, который видя как я раз за разом проскакиваю расставленные ямы, хлопал меня по плечу - и говорил - я в тебя верю. Вы русские, как животные, опасность видите спинным мозгом. Ты мне нужен именно для этого. Он не знал, что моим спинным мозгом был именно Ричард.
И вот, моя врагиня, решила пойти ва-банк. Договорилась с будущими клиентами на гигантский липовый проект с гигантским же откатом в Аравии, который формально был прикрыт очередной гипер-стройкой. И перевела этот проект на меня, предвкушая, что если я выполняю его, то подставляюсь под незаявленный откат с переходом в тюрьму, если не выполняю - то не выполняю свои обязанности и якобы подвожу фирму на миллиарды. Последствия те же. Она не знала, что в России я уже студентом учился и работал в Росфинмониторинге и все подобные фокусы проходил еще на курсовых. И как переводить стрелки на подобного рода "Заказчиков" тоже знал. Что делать, спрашиваю я Ричарда. Ведь ответ может быть только таким же подлым? Поступай как и они, ответил он. Не бойся последствий. Это у вас называется подлостью, здесь это риалбизнес. Не бойся, я тебя прикрою. Как может меня, начальника управления, прикрыть простой клерк в техподдержке, я не понял. Но начал действовать. "Помогли" и мои российские коллеги и жадность аравийцев и глупость клерков заказчиков. Стрелки оказались переведены. Проект оказался полностью под моей врагиней без ее ведома и последствия самые печальные тоже упали на нее. На следующий день она была уволена, а на ее должность был назначен .... Ричард. Оказывается, вся эта многоходовка была им продумана и реализована строго по своим британским правилам. И как к этому относиться? С одной стороны - он меня использовал вслепую, я реально рисковал сесть в тюрьму десяток раз, с другой стороны он же помог мне закрепиться на таком уровне бизнеса, на который никогда эмигранту-стажеру не подняться.
Ну вот, сказал Ричард в своем новом кабинете, а ты боялся. Теперь мы команда и нам надо задуматься об Австралии. Летим на следующей неделе в Мельбурн. Вот список документов...
Мы не полетели. Через два дня Ричард умер прямо на рабочем совещании. Аневризма невидимая и жестокая. Сейчас я уже зам.директора, но совсем в другой фирме. Моя врагиня живет в соседнем квартале и мы по-дружески ходим друг другу в гости и ездим семьями на юг и на север наших островов. Жизнь продолжается. Это просто другой мир с другими правилами и другой моралью. Не хуже и не лучше. Просто другой.
«Жаворонок» – так называлась снятая в 1965 г. на Ленфильме кинокартина о подвиге советских танкистов в годы Великой Отечественной войны (сценаристы – Михаил Дудин и Сергей Орлов, режиссеры – Леонид Менакер и Николай Курихин). События происходят в центре Германии в 1942 г., когда Восточный фронт подходил к Сталинграду и Кавказу и немцы, даже обжегшись под Москвой, все еще были уверены в своем фюрере и в своей победе. На артиллерийском полигоне для испытания новых противотанковых снарядов они использовали в качестве мишеней трофейные советские танки Т-34 с экипажами из пленных танкистов – по-существу, смертников. Единственной надеждой на выживание был умелый маневр в движении по предписанному маршруту, но редкие машины дважды выезжали на полигон, на это поле смерти. Подбитые танки горели, а оставшиеся в живых танкисты загонялись в бараки и пополняли следующие экипажи.
Однако одна «тридцатьчетверка» три раза выходила целой из этих смертельных игр. Немецкие военные инженеры сначала недоумевали, а потом решили: «Иван очень умело ведет свой танк и не подставляет борт». А представители вермахта стали обвинять инженеров в неэффективности их боеприпасов. Обстановка на наблюдательном пункте накалялась. Поэтому руководитель испытаний назначил на следующий день еще один отстрел. Машину было намечено пустить по неблагоприятному для нее маршруту, когда большую часть пути она будет вынуждена подставлять под снаряды свой борт.
Не зная об этом, экипаж, готовя машину, понимал, что четвертый выезд может быть последним. Было решено устроить в танке ложный пожар и, остановив его, заглушить двигатель. Когда же стрельба прекратится и к машине направится вооруженная команда, обследующая машину, подпустить ее поближе, внезапно завести двигатель и, развернувшись, на большой скорости вырваться как можно дальше за пределы полигона. А там видно будет что делать. Главное – вырваться из плена!
На следующий день события развивались по намеченному плану. Немецкие инженеры, артиллеристы и представители вермахта, увидев черный дым, валивший из люков остановившейся и заглохшей машины, нарушили инструкцию и, не дождавшись вооруженной команды, вышли из укрытия и направились к якобы подбитому танку. Когда до него оставалось всего несколько десятков шагов, его могучий мотор вдруг взревел. Танк развернулся и, оставляя за собой шлейф черного дыма, стал быстро уходить прочь. Тридцатьчетверка, без боеприпасов и с малым количеством топлива, стремительно неслась по гладким немецким дорогам, пролетая городки, гарнизоны, мосты. Ее появление в центре Германии наводило панику на немцев, вызывало радость угнанных в рабство советских женщин. Они видели в ней предвестника освобождения. Это был жаворонок грядущей победы!
Остановившись, танкисты стали думать, что делать дальше. Можно было бросить машину и разбежаться. Но в баках танка еще оставалось немного топлива. Значит, для танкистов война еще не закончилась. А так как неподалеку находился военный аэродром (об этом догадались, заметив идущие на посадку «Хейнкели»), было решено ворваться на него и передавить гусеницами все, что можно.
Увы, до аэродрома они не добрались, погибли по одному. И в конце концов «тридцатьчетверка», покинутая экипажем, – оставшийся еще в живых механик-водитель выскочил на ходу, чтобы спасти мальчика, оказавшегося на пути машины, – на малой скорости ушла в бессмертие…
В заключение этого берущего за душу фильма звучит печальная и торжественная песня на слова поэта-танкиста Сергея Орлова в исполнении незабвенной Майи Кристалинской.
Наряду с артистами, служебными собаками и лошадьми, в этом фильме предстояло сыграть свою роль и настоящей «тридцатьчетверке» образца 1942 г., с литой башней и 76-мм пушкой. Директор фильма Джорогов нашел и отремонтировал на танкоремонтном заводе эту красавицу. На студии рядом с ней стоял, как жертвенный агнец, старенький, но опытный и на ходу легковой «Ханомаг», которому предстояло стать раздавленным «танком».
Но некоторые сложные эпизоды нельзя было снимать в натуре. Было решено использовать съемочную аппаратуру, позволяющую работать с объектами, уменьшенными в три раза. На Ленфильме в то время работала группа великолепных специалистов-бутафоров, способных сделать все что угодно: макет линкора, рухнувшего моста с железнодорожным составом, слона, пуделя, трупа с оторванной головой… Но действующий, управляемый сидящим в нем человеком танк в 1/3 натуральной величины, они сделать не могли.
Долго размышляя, как выйти из положения, постановщики фильма вспомнили о картинге – новом тогда виде автомобильного спорта. Они полагали, что если на этот низенький, стелящийся по земле гоночный автомобиль установить фанерный танк в нужном масштабе, то все проблемы будут решены. А я в то время работал главным конструктором Ленинградского завода, выпускавшего строительные и дорожные машины для городского хозяйства. И для того чтобы занять досуг инженеров и рабочих опытного производства, предложил построить гокарты и организовать спортивные соревнования. С энтузиазмом мы взялись за то дело. Вскоре в Ленинграде появилось несколько десятков подобных машин разных классов и меня, как основателя отечественного картинга, избрали президентом секции Ленинградского городского автомотоклуба ДОСААФ.
Ленфильмовцы, придя на завод, попросили меня пристроить на гокарт макет съемочного танка. Как бывший танкист, я сразу понял, что эта бутафория не будет похожа на движущуюся «живую» тридцатьчетверку. Кроме того, гоночный гокарт с массой всего 70 кг, даже с водителем и с надстройкой, не будет способен эффектно давить автомобили и разрушать стены, что требовалось по сценарию. Я убедил в этом киношников и предложил сделать для съемок настоящий, действующий и движущийся, но только в три раза уменьшенный танк Т-34, управляемый сидящим в нем водителем.
Узнав о том, что я берусь за две недели изготовить чертежи этой машины, и имея у себя на студии прекрасно оборудованные механические мастерские, ленфильмовцы с радостью согласились. Мне были обещаны златые горы, но меня привлекал не гонорар, а возможность решить интересную техническую проблему. Как конструктор я, начиная с 1951 г., занимался разработкой небольших колесных и гусеничных машин, обладающих высокой поворотливостью и проходимостью. Танк Т-34 мне был хорошо знаком по послевоенной работе в Кубинке, и в 186-м танковом полку, где я был зампотехом танковой роты. Выпускавшаяся нашим заводом тротуароуборочная машина ТУМ-57 с бортовой системой поворота имела главную передачу с реверсом и двумя бортовыми фрикционами и сблокированными с ними тормозами, что по габаритам и мощностным характеристикам идеально подходило для маленького танка. Идеально подходил для него и двигатель внутреннего сгорания от мотороллера «Тула». Этот двигатель мощностью 8 л.с. с воздушным принудительным охлаждением был компактным и сочетал в одном общем картере коленчатый вал, коробку передач, сцепление и механизм запуска.
Сложнее было с размещением водителя. Расстояние от пола днища корпуса танка до потолка-крыши башни, уменьшенное в три раза в сравнении с Т-34, составляло всего 630 мм. Если посадить на днище модели мужчину среднего роста с выпрямленной спиной и головой, то не хватало 150 мм. При углублении места в днище на 50 мм и при наклоне головы вперед, поза водителя позволяла на короткое время, достаточное для проведения съемок, управлять машиной.
Рычаги управления бортовыми фрикционами располагались между ног водителя, как в «Шермане». Управление сцеплением мотоциклетного тросового типа находилось на левом рычаге, управление подачей топлива – на правом. В качестве рычагов использовались две половинки мотоциклетного руля. Бензобак емкостью три литра располагался над карбюратором.
Рабочие чертежи я делал дома, благо вся семья была на даче; их я передал в мастерские студии через 10 дней. Корпус модели был изготовлен из 4-мм листовой стали. Из нее же были выточены опорные катки, ведущие колеса и ленивцы. Гребневые, холостые траки и пальцы гусениц директор фильма умудрился заказать и быстро изготовить на Кировском заводе. С литой башней дело было сложнее. Из металла ее было невозможно быстро изготовить. Выручили студийные бутафоры: увидев, как мы со слесарем-сборщиком обкатываем по территории Ленфильма нашу игрушку без башни, они взялись сделать ее по моим фотографиям. По сути дела, эта башня была как бы крышкой, закрывающей голову и плечи водителя: она плотно входила в круглый проем крыши корпуса и не требовала крепления.
Машина развивала скорость до 18 км/ч, легко разворачивалась, преодолевала препятствия, брала подъем в 30° и могла пробить деревянный забор, построенный из не очень толстых досок. Управлять ею (без башни) было даже приятно. Моя танковая душа испытывала большее наслаждение, чем при езде на гокарте. Вспомнилось, как в 1947 г. в Кубинке офицеры-технари помоложе катались, ради забавы, на немецкой танкетке-торпеде, у которой был электропривод от двух танковых аккумуляторов. Но по плавности хода и простоте управления наш маленький танк превосходил немецкую «торпеду». Появилась мысль превратить малютку-«тридцатьчетверку» в подвижной тренажер для обучения вождению водителей танков. Через год эту задумку я и осуществил в Ленинградском военном округе (об этом будет рассказано в другой публикации).
Недостатком нашей игрушки было только то, что с установленной башней водитель ничего не видел впереди себя. Поэтому впоследствии, на съемках, пришлось прорезать отверстие в днище корпуса, через которое можно было держать курс по меткам, нанесенным на дороге.
Съемки фильма производились в павильонах студии и в Ужгороде. На первых съемках в студии, которые велись в дневное время, Джорогов попросил меня поуправлять танком. Директор завода, на котором я работал, начал ворчать: «Ты что, в артисты хочешь? Думаешь тебе больше будут платить?» Он сам, получая 200 рублей в месяц, платил мне 180. Я попросил Джорогова перенести съемки на вечер или ночь. Это было нелегко, но мое требование было выполнено. А съемочный эпизод был сложным. Танк, раздавив бензовоз и пробив стену солдатского кинотеатра, давя стулья, въезжает в зал. На экране в это время демонстрируется специальным проектором из стеклянной будки подлинная немецкая военная кинохроника тех лет: фюрер с поднятыми кулаками что-то кричит. В этот-то момент и нужно было въехать в экран и раздавить Гитлера. Таков был замысел режиссеров.
Три раза у нас не синхронизировались движения. Почти все бутафорские стулья были раздавлены, и каждый раз все повторялось сызнова. Зал задымлялся, машина старилась грязными мокрыми тряпками, чтобы не блестела, Гитлер начинал орать, и условным стуком по башне мне давали команду двигаться. Пробив экран и стенку, мне нужно было останавливать машину по меловой метке. Если бы я ее проскочил, то свалился бы со съемочного подиума высотой около метра. Только под утро все было закончено. Я, качаясь от усталости, шел по Кировскому проспекту к себе домой на Выборгскую сторону и думал: «И на кой черт я с ними связался?».
На съемках же в Ужгороде снимался эпизод, когда танк (модель) проезжает по деревянному мосту (тоже модели), который тут же рушится. Дело было рискованное, разъем моста удерживался чекой в месте начала разрушения. При выдергивании чеки с помощью длинной веревки мост и должен был обвалиться. По расчету операторов чеку нужно было выдергивать в тот момент, когда третий опорный каток ходовой части танка наезжает на разъем. Но водитель (местный танкист-прапорщик) наотрез отказался участвовать в этой съемке: «А если чеку вырвут на полсекунды раньше, что будет со мной в этом железном гробу с гусеницами?».
Решение было мудрым – танк через мост благополучно (с точки зрения съемок) протащили на тонкой проволоке-буксире, а мост вовремя рухнул. При просмотре фильма даже опытные танкисты не могли сказать, когда на экране появлялся дублер, неотличимый от настоящего танка. Во время последних павильонных съемок на студии известный артист-комик Филиппов, узнав у меня, что за всю работу я получил 250 рублей, сказал, что я дурак. За эту работу нужно было требовать не менее 5000 рублей…
В наше время, когда 100-тонный «Буран» при сильнейшем боковом ветре с посадочной скоростью в 200 с лишним километров в час был с ювелирной точностью посажен на аэродром, когда мы начинаем страдать, если не работает дистанционный пульт управления телевизором, когда системы управления на расстоянии достигли совершенства, описанное решение задачи может показаться смешным, наивным. Но не надо спешить с оценками. Через несколько десятков лет наши теперешние успехи тоже могут показаться детскими нашим потомкам.
Все течет, все изменяется, все совершенствуется. Такова диалектика жизни. Вот только великий подвиг нашего народа, наших воинов, наших танкистов навсегда останется высоким, светлым и неизменным.
Было это в конце семидесятых, когда на дворе стояла эпоха всеобщего счастья и полной эйфории, а в магазинах ничего не было. Ну, как - ничего? А вот так - ничего.
То есть, огромные кубы маргарина и комбижира, конечно, были, как без них. Был томатный сок в огромных колбах. А также сок сливовый. Была подсахаренная вода в трехлитровых банках под названием "Березовый сок". Были консервы (очень полезные, говорят) "Морская капуста". И много чего было такого же полезного и питательного.
Но вот так, чтобы зайти в магазин и купить чего-нибудь поесть – вот этого не было. Поесть надо было "достать".
А я был счастливым отцом только что родившейся дочки и у меня оказалось немножко свободного времени. Дня три в неделю. Посему, увидев на двери нашего магазина "Продукты" написанное от руки объявление "Требуется грузчик", я подошел к директору и тут же на эти три дня с ней и договорился. Деньги небольшие – рублей 70-80, но разве деньгами измерялось в конце 70-х благосостояние грузчика в гастрономе? Деньги были приятным небольшим дополнением к продуктам.
А надо сказать, что в Свердловске не то, что в конце 70-х, в нем сроду мяса в магазинах не было. Было некое костяное чудо, называвшееся "суповой набор", и достать его считалось необыкновенной удачей, но вот так, чтобы прям мясо – такого никогда. Сестра у меня привозила его из командировок в Москву. Самолетом. За 2 тысячи километров. Очень удобно.
Молоко – был такой период! – выдавали беременным женщинам и детям до 8 лет по талонам. И занимать за ним очередь надо было часов с пяти утра, потому что магазин открывался в 8, а завозили молока очень мало, поэтому оно могло кончиться, несмотря на талон. Так у меня пару раз было: прямо передо мной раз – и кончилось молоко. Очень обидно, кстати. Я даже ругался матом. Громко. А иногда вместо молока завозили ацедофилин. Прекрасный питательный продукт, но для двухлетнего ребенка мало пригодный. А на талонах было написано "молочные продукты", так что не поскандалишь.
Куриц вот тоже "выбрасывали". В смысле, продавали, но называлось это "выбрасывали". Синие, сморщенные, с остатками перышек, с беззащитными гребешками на обтянутых пергаментной кожей головах, с грустно закрытыми навсегда глазками. Особенно печально выглядели коготки на ножках. Из ножек можно было сварить холодец, а головы приходилось выбрасывать навсегда. Леденящая душу картина. Из серии "… и плачу".
В общем, жизнь проходила в рассуждении где бы достать чего-нибудь поесть. В эти годы, как мне кажется, и родился знаменитый парадокс: "В магазинах ничего нет, а холодильники в домах забиты под завязку". Естественно. Напал на колбасу – берешь "палку" килограмма на два и хранишь ее до позеленения. Масло нашел – сразу килограмма полтора – и в морозилку. И так далее. Так что в холодильнике действительно было все. Особенно, если учесть, что холодильники тогда были совсем не такими, какие стоят в домах сегодня, так что забить их было не так уж трудно.
Эта преамбула для тех, кто те годы помнит по маминым бутербродам и мультикам про Винни-Пуха. Те, кто был в те годы родителем, это и без меня прекрасно помнит, потому что такое не забывается.
Итак, в один прекрасный (это не штамп!) день я, интеллигентный мальчик из хорошей еврейской семьи, прихожу в магазин "Продукты", расположенный в Юго-Западном районе г. Свердловска в районе ул. Белореченская – пер. Встречный (это чтоб было понятно, что пришел я не в центральный гастроном), переодеваюсь в классический синий сатиновый халат и приступаю к выполнению сложной, но почетной обязанности грузчика.
Вот и первое задание: "Иди-ка ты, Борменталюшко, мяса наруби!".
Я подумал, что ослышался и переспросил: "Что?!"
- Мяса, говорят, наруби. Сейчас придут из санэпидемстанции и пожарной охраны, надо им мясца приготовить.
Захожу я в холодильник (а холодильник в магазине это не "Саратов" и не "Бирюса", это цельное помещение, очень холодное), и попадаю в рай. По стенам, покачиваясь в морозном тумане, висят мясные туши. Если кто помнит первого "Рокки" - мясную лавку, где итальянский жеребец тренировался – вот примерно так же. Посередине стоит огромная деревянная плаха с воткнутым в нее топором. Хоть сейчас Емельку Пугачева вводи.
Значит, надо скользкую ледяную тяжеленную тушу снять с крюка, положить ее на плаху, зафиксировать левой рукой, чтобы не елозила, а правой молодецки поднять топор и с размаху точно попасть в порционный кусок. И сделать все это предстоит профессорскому сыну с высшим филологическим образованием.
И что вы думаеет? Я ее разрубил. Правда, количество строганины, усыпавшей пол холодильника, не поддавалось учету, как и количество костяных опилок. Но то, что осталось, я гордо завернул в газетку и лично отнес директору, полной накрашенной даме в белом халате и норковой круглой шапке, навечно нахлобученной на перманент. Она на меня, сука, даже не взглянула, не то, чтобы сказать:
- А за прекрасно выполненную работу, дорогой Борменталь, я премирую тебя вот этой аппетитной телячьей ляжкой.
Хрен там.
Вообще, доставалось работникам из тех деликатесов, что были в этом зачуханном периферийном магазинчике, крайне мало. Несмотря на то, что полки на складе были забиты желтыми жерновами пошехонского, российского и прочих костромских сыров, хрен ты что мог оттуда взять, не говоря уж о вынести в продажу.
Если бы граждане СССР имели хотя бы приблизительное представление о том изобилии, что царило в самом заштатном магазине! И о той антисанитарии, которая царила в подсобках если бы знали, то в жизни бы не покупали масло, скажем. Чтобы разрезать ледяной потный куб масла килограмм на 30, звали меня, и я, упираясь рукой, которой только что делал незнамо что, в этот куб, другой разрезал его на части стальной проволокой, которая валялась незнамо где.
Но народ по сю пору вспоминает то вкусное масло, что было когда-то.
А какая прелесть привоз сметаны! О, вы не знаете, что такое привоз сметаны! Когда я снимал с грузовика здоровенные фляги со сметаной и с молоком, то ко мне выстраивались в очередь все продавщицы с принесенными из дому баночками. В одни баночки наливалась свежая белоснежная сметана, точнее не наливалась, а накладывалась, потому что была она настоящей – как говорится, ножом можно резать.
Но продавщиц было много. И грузчиков в смену было два. И экспедиторов. И руководство – директор, зам, бухгалтер. А также особо приближенные, типа, зубных врачей. Короче, минут через двадцать от фляги в 52 литра оставалось хорошо если две трети.
Но может собственных Невтонов и других быстрых разумом, может!
Ведь после того, как та же банда налетала на привезенное молоко и снимала самое вкусное – верхние сливки, жирное густое молоко, то и молочка оставалось где-то две трети.
Тогда молоко доливалось в сметану, а в молоко добавлялась вода. Или остатки вчерашнего, если такое случалось. Мне доверялось все это тщательно перемешать до однородной массы – и уже потом выставлялось на продажу.
И народ по сю пору вспоминает молочные продукты, что были когда-то.
При том воровство это (а то, что это было воровство, знали все) велось в щадящем режиме, потому как операция эта происходила каждый день и брали понемногу. Но свеженького. Помню, как я однажды получил по голове, вытащив "в зал" свежую, только что привезенную флягу сметаны, в то время как в холодильнике стояла еще цельная треть вчерашней!
Суповые наборы мне милостиво разрешали брать. Продавщицы даже сами помогали выбрать такой, где бы на косточках было побольше мяса. Покупатели разбирали их за считанные минуты, потому как слух о том, что в магазине "выбросили" суповые наборы, разлетался со скоростью сотовой рассылки СМС.
Но апофеозом была история с мандаринами.
В наш заштатный магазин завезли 35 тонн мандарин. Я повторю. 35 тонн. Перед Новым годом. Для продажи ветеранам и инвалидам "ВОВ". Только. Но 35 тонн. Если учесть, что к нашему магазину было прикреплено где-то 70-100 ветеранов и инвалидов (дело было в конце 70-х, напомню, ветеранам было чуть за пятьдесят – около шестидесяти, и было их много), то при самом простом подсчете получалось, что на одного ветерана приходилось три с половиной центнера мандаринов. Это к вопросу о плановом хозяйстве.
Со своей стороны, хочу подчеркнуть, что привозили мандарины в ящиках по 12 кг. И грузовики эти разгружал я один. Блин .До сих пор помню.
Директор категорически запретила пускать мандарины в продажу – перед Новым Годом мандарины –это валюта. А для пущей секретности запретила и работникам магазина брать мандарины домой. Низзя.
Дура она была в своей норковой шапке, потому что плохо себе представляла, что такое 35 тонн. Ящиками с оранжевыми шариками было забито все, все склады, все подсобки, но они все равно никуда не вмещались, поэтому и коридор был до потолка забит этими ящиками. Концентрированный аромат цитрусовых выдавал директора с головой, потому что чувствовался задолго до подхода к скромному серому зданию с неоновой манящей надписью "Продукты".
Через пару дней, когда аромат стал невыносимым, директор дала отмашку. Два дня нескончаемым потоком через задний проход магазина шли трудящиеся: милиционеры, пожарные, санэпидстанция, райздрав, детские врачи, зубные врачи, странные люди, не странные люди, хорошо одетые люди неопознаваемых профессий, классные руководители детей знакомых директора, знакомые классных руководителей детей знакомых директора, зубные врачи знакомых знакомых классных руководителей детей знакомых директора и прочие ближайшие родственники. Все они уходили с непрозрачными газетными пакетами, в которых угадывались очертания милых сердцу экзотических мандарин.
Таким образом было роздано, распродано, раздарено… где-то тонн 12 по моим подсчетам.
Осталось еще 20 тонн…
Тогда мы получили указание отправить мандарины в продажу ветеранам и инвалидам, которым, собственно, они и были предназначены, с ограничением по 5 кг в одни руки. Еще полтонны…
Работники магазина взяли по 5 кг. Еще килограмм сто-сто пятьдесят…
В продажу обычным гражданам? Хрен!
За пару дней до Нового года аромат превратился в вонь. Мандарины – товар скоропортящийся. Из оранжевых они стали превращаться в белые, потом в зеленые, мохнатые, отвратительные и склизкие шарики. Особо спелые лопались и их сок стекал мне под ноги, что было крайне удачно, учитывая, что по этому коридору я таскал коробки, ящики, фляги, бидоны и прочие кубы масла, стараясь балансировать на этой зеленоватой жиже, что покрывала пол магазина уже чуть ли не по щиколотку. Вымывать ее было бесполезно, потому что на следующий день гнили новые мандарины, отдавая нежный сок моим сапогам. 20 тонн отборных оранжевых цитрусовых превратились в 20 тонн зеленой гнили.
Директор решилась и приказала отправить эти мандарины в продажу… Уже не по 3 рубля 50 копеек, как свежие и веселые шарики, а по 35 коп за кг как некондиционный товар. Это стыдливо называлось "на компот".
20 тонн разлетелись за полдня.
Я до сих пор не могу понять, на хрена их было держать, когда все нужные люди уже свое получили? Зачем нужно было портить?
Отдельная история – как делались деньги в обычном продуктовом магазине.
Напомню, что в то время спиртное продавалось с 11 утра. А уже с 8 утра, с открытия, к отделу соки-воды выстраивалась длинная очередь граждан с синеватыми лицами и трясущимися руками. Каждый из них выпивал стакан сока, закусывал конфеткой, розовел и весело шагал на работу – на завод, на стройку или еще куда.
Чудодейственный сок! – думал наивный я, пока не обнаружил, что Зойка, работавшая в отделе соки-воды, держит под прилавком бутылочку коньячка. Семирублевый коньяк, разливаемый с утра по цене трешка за сто грамм, творил чудеса! Конфетку широкая зойкина душа отдавала в качестве закуски бесплатно.
В общем, Зойка жила весело и искренне считала, что все эти махинации – справедливая награда за тяжелый труд и малую зарплату.
Вообще, продавщицы – отдельная песня. Сильное впечатление на меня производили их разговоры, когда садились перекусить в обеденый перерыв (монстры вроде меня еще помнят времена, когда в магазинах был обеденный перерыв: в продуктовых с 13 до 14, в промышленных – с 14 до 15). Нарезался сыр-колбаса, меня гоняли за свежим хлебушком в соседнюю булочную (я потом там по ночам хлеб разгружал), брались другие деликатесы – естественно, бесплатно, накрывался стол, кипятился электрический чайник, и обеденный час проходил в неторопливых философских беседах.
- Вот бы такого попробовать! – восклицала продавщица колбасного отдела, потрясая палкой ливерной колбасы, действительно напоминавшей уд онагра. – А, девочки?!
И девочки заливисто хохотали. Сексуальные отношения вообще были самой неистощимой темой для шуток.
Они истово ненавидели покупателей за то, что те мешают им работать. Вечно лезут, идут каким-то нескончаемым потоком, вечно им что-то надо, привередничают еще.
А так-то чего б не работать? Вон, через дорогу, в пивном киоске, в те редкие минуты, когда туда завозили пиво, продавщица высовывалась и откровенно спрашивала моментально выстроившуюся, вьющуюся спиралью, очередь:
- Разбавлять или не доливать?
И мужики хором кричали:
- Не доливать!
Один из них объяснил наивному мне:
- Кому ж охота разбавленное-то пить? Лучше поменьше, да получше. И всем выгода.
Теперь, когда я читаю глубокомысленные высказывания родившихся в 80-е о том, как все было хорошо в СССР, мне не только смешно. Мне гомерически смешно. Смешно читать про колбасу "из настоящего мяса", которой отродясь не было. Про отношения между людьми. Про уважение к профессии. В общем, про все то, чего не было и про что они слышали от кого-то сказки.
И когда они начинают стенать, заламывая очи горе, о современном упадке нравов, передо мной как живая встает Тамарка в засаленном белом халате, туго натянутом на ярко-красную шерстяную кофту, в накрахмаленном колпаке, держащая в пухлой руке палку ливерной колбасы, напоминающей сами-знаете-что, по колено в мандариновой жиже и густой сметане, символизирующая собой изобилие развитого социализма, будь он неладен.
Как-то меня спросили - где лучше в городе или деревне? Однозначного ответа у меня не было и я стал вспоминать свои позитивные и негативные моменты из сельской и городской жизни. Особенно запомнился один день. Не то чтобы он был каким-то необычным... просто он всплыл в памяти раньше остальных.
*** Сдал государственный экзамен, отгулял на выпускном в родной сельской школе, забрал аттестат и в город - покорять своими знаниями и талантом ВУЗы и техникумы. Пока учился исполнилось 18, призвали служить. Отслужил - пошел доучиваться. Пока учился женился, тут же в городе и остался. Мне нравится! Как же классно жить в городе! Если запретят города и всех переселят в деревни начну строить свой собственный город!
*** Устроился на работу. Развёлся. Вновь женился. Жизнь налаживается, чуть ли не каждые выходные выезжаем семьями с друзьями на природу, рыбалку. Вид вонючей речушки и ободранные березки напоминают наичистейшее большое озеро из детства, окруженное "родным" лесом. А мусор и пластиковые бутылки прибитые волнами к берегу речки-вонючки напоминают шумный, дышащий смогом город.
*** Приехал с семьёй к родителям в деревню на несколько дней. Дочь попросила показать дом в котором я жил с родителями раньше. Автобуса решили не дожидаться, пошли пешком, дочь хочет посмотреть на деревню, деревенский быт, да и мне самому интересно что изменилось "на Родине". Слышу сзади оклик - Славка, ты что ли? Оборачиваюсь, стоит мужик примерно моего возраста, на лице улыбка до ушей, лицо знакомо, но не узнаю..... - Витёк? - Я!!! - Ты же в Германии!?! - Да вот, приехал с семьёй на недельку к родителям! - И я с семьёй к родителям, вот доча моя!... А я и не узнал тебя сразу, раскобанел-то как! - Да и ты смотрю не хвораешь, небось на весь центнер потянешь.))) - Так и есть!))) - Я к Коляну иду, мы вчера посидели с ним "хорошо", договорились сегодня встретиться, и его родителям ворота поправить. - И Колян здесь? Ого! - Он на три дня из Тюменя приехал, завтра уезжает. Ты со мной? - Конечно! Нам как раз по пути.
*** - ДядьВань, Здарова! Бог в помошь! - ... - ДядьВань не узнал? Славка и Витька, бывшие соседи твои. Чего делаешь? - Славка! Витька! Ётьтить.. Не признал! Я ж вас пацанами помню, как вы у меня яблоки воровали и на козах моих катались, а тут мужики взрослые, поди узнай их!. Славка, кто это с тобой, жинка? Красивая! - Нет ДядьВань, эт дочь моя! - Ётьтить-переётьтить, что же это... как время-то летит!... А я, сынки, вот березу решил спилить, сгнила она совсем, на дом собирается упасть, шифер мне поломать, а помните какая она была красивая, а сейчас вот только пенек от неё остался, прямо как я..... - ДядьВань, а ты по прежнему коз держишь? Покажи моей дочке козу, кроликов, городская она, не видела животины живьем, только по телеку. А мы с Витьком пока твою березу спилим, Вить, давай на счет три плечём ей вдарим... Три!!! ...Трухлявый четырехметровый пень с грохотом падает на землю и рассыпается в прах, причем вылетает с корнем. - ДядьВань, тащи лопату, мы тебе яму от берёзы закопаем, а трухлю сам соберешь. - Ой спасибо сынки, без вас я её до вечера пилил бы...
*** Мы с друзьями познакомили наших жен и детей и поручили им ответственное задание, организовать вечерние посиделки и проследить за шашлыком в маринаде, чтобы он раньше времени не попал на мангал, а сами слямзили у самих же себя со стола бутылку самогона, колбаску сыр и отправились на озеро, на наше старое место. *** - А слабО как в детстве, без трусов, господа телевизионщики и директора директоров? - Кто последний забежит в воду тот @#$#@!!! - Ух, мля, какая холодная!!! - Красотища-то какая!!! - Сегодня костёр разжигать не будем, а то Колян опять спалит свои парадно-выходные кеды и получит дюлей от мамки))) - ))) - ))))
*** Въезжаем в город. Ух сколько людей и машин, даже не привычно как-то. Дурацкий кашель, как мы могли дышать этим воздухом раньше? Зато тут мало комаров. И быт лучше. Да и всё тут по другому. Завтра на работу как хочется вернуться в деревню, причем насовсем, но где я там буду работать, чем будет заниматься моя жена, где учиться дочери?
/// Вспомнив всё это я пришел к выводу, что вопрос не совсем корректен, нельзя однозначно выделить преимущество города или села. Все мы разные, у каждого из нас своя правда и неправда. Кому-то нравится бродить по лесу в поиске грибов, а кто-то и дня не проживет если не погоняет танки в интернете. Но одно я понял точно - наша жизнь не единый поток событий, она складывается из моментов-коротышей, которые я вспомнил выше. И эти моменты у каждого свои.
Возможно у ТЕБЯ иное мнение? Вспомни и расскажи. Только не в комментариях к моему рассказу, напомню - все мы разные и наши истории отличаются))
Что такое порочная флотская тенденция и как я ее искоренял.
В конце восьмидесятых - начале девяностых, когда в моду входило слово "господин", а "товарищ" еще не слетело с зубов, а я в то время исполнял обязанности временно отсутствующего по причине длительного болезненного состояния штатного капитана-наставника, так вот. В обязанности капитана-наставника входило решение множества всевозможных вопросов, в том числе и социально-климатического характера, на вверенной этому самому капитану-наставнику, как правило группе однотипных судов, то есть, проще говоря, разруливание конфликтных ситуаций. И вот в один прекрасный момент, где-то в середине навигации, когда уже члены экипажей порядком надоели друг дружке и готовы иногда в горло вцепиться зубами из-за неверно сказанного или неправильно понятого слова, или даже за борт спрыгнуть от безысходности, вызывает, это, меня директор нашего родного судоремонтного завода к себе в кабинет и вопрос прямо в лоб, "...так, Иван Филиппович, дорогой ты наш наставничек, когда на линию поедешь...?" А линия, это я вам скажу, командировка, этак месяца на полтора-два с посещением большинства теплоходов, принадлежащих группе этого самого капитана-наставника, то есть мне, бедному и дорогому. И теплоходы-то эти разбросаны по всему-то Крайнему Северу от Салехарда до самого Ямбурга и Уренгоя с Надымом в придачу. А сам-то с ехидной улыбкой подает мне письмо, ... на вот, почитай... И вот беру я это письмецо и начинаю читать. По мере чтения моя физиономия из подчеркнуто серьезной стала медленно превращаться в рожицу с глуповато-комическим выражением, так сказать мордой лица. При этом, чем я дальше вчитывался в это письмо, эмоциональное состояние товарища директора тоже менялось от слегка нервного похихивания до, в конце концов, гомерического смеха. Чему мы на пару и предались. Хохот, наверное, в его кабинете стоял такой, что на него сбежались все рядом находящиеся посетители соседних кабинетов. В общем, посмеявшись в волю, я с наставлением о благополучном разрулении ситуации, благословясь отправился в длительную командировочку. А пока это я еду, то времени у меня много, я вам и расскажу содержание того, над чем мы так долго и весело смеялись.
Уважаемый-господин-товарищ директор!
К Вам обращается повар-кок ввереного нам теплохода, а точнее ОТА-90 (название, как понимаете, сознательно не дописываю) Голопупенко Галя, а для Вас уважаемый господин-товарищ директор Галина Опанасовна. И просьба моего письма к Вам носит чрезвычайно важный, вплоть до уголовного дела, характер. На Флоте, с давних пор повелась порочная, такая гадкая тенденция. Когда кок не замужем, то она обязательно должна спать с капитаном. А поскольку товарищ МЕДЕР - капитан нашего теплохода дюже обязательный субьект и шибко блюдеть, эти самые порочные тенденции, то он с глубоким и трепетным чуйством требуеть и от меня не отставать от соблюдения этих самых тенденций. И честно скажу Вам, что мне сначала вроде и радостно и приятно было, как никак сам капитан да еще и Медер, ведь он заслуженный человек двухметрового роста и пятидесяти двух лет, а какой молодой незамужней девушке, а мне всего лишь тридцать два годика то от роду будет, не хотелось бы быть на моем месте, тое с капитаном спать и добровольно следовать этой тенденции, пока я не влюбилась в одного, для Вас пока незнакомого, молодого рулевого-моториста Васю. И скажу то я Вам господин-товарищ, такая у нас беззаветная любовь тут началась, такое он со мной вывтворял, что никакому Медеру и не снилось. Вот и судите сами, с кем мне приятнее соблюдать эту самую тенденцию. С молодым и неувядающим или со старым и противным извращенцем? Так вот не буду вас сильно утомлять долгими раздумиями, конечно с молодым и неувядающим Васей. А чтоже товарищ Медер? Вот о нем то и пойдет далее речь. Стал невыносимым, ревнивым, постоянно вставляющим, как мне так и Васе палки. Дошло до того, что стал грозить нам с Васей списанием в тундре на берег, А где тут, скажите нам жить, мыж не песцы какие нить, а люди и нам не пристало в тундре скитаться по углам. Вот уважаемый господин-товарищ директор, я как продолжательница рода человеческого, а я уже беременна, наверное от Васи, я так думаю убедительно прошу принять к товарищу Медеру, нашему уважаемому капитану, меры человеческого и служебного воздействия по глубокому искоренению порочной флотской тенденции, спанья с незамужними, молодыми женщинами на ввереном ему судне С искренней надеждой на Ваше сочувствие и понимание, а также надежду на недопущение подобного, к Вам глубокоуважаемый, а Вашем лице, соблюдателе социалистической морали в обшестве, страдающая от капитанского узурпаторства Голопупенко Галина Опанасовна! Жду ответа, как соловей лета!
Как, сами понимаете, мне достаточно было прочитать этот шедевр всего один раз, чтобы запомнить его на всю оставшуюся жизнь. Имя автора письма, ее фамилия, фамилия капитана изменены. Вот такие жизненные драмы и трагедии на флоте случаются, мои милые читатели и читательницы. Люди, я вас люблю! А вы себя любите?
Как то раз заглянул к бывшему одноклашке на работу, он физрук в школе. Ведет несколько секций среди школяров после уроков. Увидел интересную картинку: Пока шла тренировка (баскетбол) среди старших, мы затихарились в тренерской на втором этаже зала, позволяя себе недозволенное в школе, типа пива с рыбкой, но наблюдая за игрой в окошко. И тут робкий стук в дверь. Убираем со стола все, что не положено, делаем умные лица, - Войди! – вдруг металлический голос моего друга Входит мальчуган, лет 10-11, аккуратно закрывая за собой дверь и встает перед нами с поникшей головой. Он даже сказать ничего не успел. - Ну и что ты пришел?! Ты выгнан! ЯСНО?! – вдруг взревел тренер, я аж обмер от неожиданности. - Пожалуйста… - парень реально плачет, роняя капли слез на пол - я обещаю… - Который раз?! А?! А ну-ка вспомни?! - В этот раз честно! Клянусь! Не буду курить и прогуливать! - Вот тут у меня проверяющий, как раз о тебе говорили, так вот он (кивает на меня) не рекомендует. Такого пристального и просящего взгляда мальчишки на себе я давно не встречал. Возникла секундная пауза – мы упорно мерили друг друга взглядами. Какие глазищи!!! Какой взгляд!!! Он не осекся, он честно смотрел на меня, наверно видя во мне последнюю инстанцию в споре с физруком. А я балдел от этих глаз, наполнявшимися слезами , и поверил этому взгляду и хлюпающему носу. - Вообшем так! – авторитетно подвожу итог, - тебя возьмут обратно. Но если еще раз выпендришься, то самолично выпорю! Вот этим ремнем! – показываю поясной ремень для штангистов на крюке , ПОНЯЛ?! - УГУ! Вот ОН тебя выпорет! – вторит мне физрук, - И исключит! НАВСЕГДА! Понял?! - ДА! – громко сияет мальчишка, - значит мне можно вернуться? Можно?! - Можно, - машет рукой физрук, - иди уже… - УРРРРРРРРААААААААААА!!!!!!!! – он улетел, лбом выбив нараспашку дверь, скатился по ступеням и убежал, продолжая громко высказывая радость. - За что ты его так? - Тебе не понять, это наше. Но тебе спасибо, хорошо подыграл! )))) - круто у тебя однако! - Не, вот Ты был действительно крут! Приходи почаще! Буду отдавать тебе неучей! Очень реально получилось! Пять баллов!
Мы обсудили тему, за которой я и зашел, пришли к согласию и договорились встретиться через неделю (ничего криминального, просто о возможности снять спортзал на пару вечеров для проведения матча по волейболу среди моих сотрудников) А я ведь остался доволен оценкой, что ни говори...
Через неделю я вновь зашел к другу к нему в школу после окончания всех уроков. Идя к нему по вестибюлю, вдруг встречаю бегущую навстречу стайку мальчишек, и того среди них, который просился обратно в секцию. Меня ему тогда еще «проверяющим» друг представил. Встретились глазами. Вот тут я натурально увидел, как веселый взгляд превращается в испуганный, как подкашиваются колени. Парень буквально отпрянул в сторону от меня, как от чумного. Прохожу мимо, кивнув улыбчиво. - Драсстье, - в ответ почти шепотом. - А кто это? – слышу вопросы его друзей - Проверяющий, … ща к нашему пойдет… а тот ему все доложит… - в полголоса - А че доложит то? - Да про каждого… блин! Кого оставлять, кого слить… это же Комиссар! Наш ему все докладывает, а этот решает, - в пустом вестибюле мне отлично слышен их полушепот - Мляя… А давай скажем, что это не мы курили. Пусть докажет! - Ага! Сам доказывай! Говорил же, … - дальше не расслышал, но последнее уловил четко: - А если ебнуть? Останавливаюсь и оборачиваюсь для разъяснений. Какое там! Едва я остановился, они убежали… Разговора с ними не получилось, но другу за такие дела высказал. Он поусмехался, но все же сознался в том, что провел типа воспитательную беседу с наиболее трудными подростками, в которой изобразил меня в виде ооочень важного чиновника от «Росспорта», следящего за работой физруков в городе – типа Комиссара. Мне хотелось его убить или хотя бы ебнуть! Чем–нить тяжелым по голове…или просто придушить. - Гад! Ты мной детей пугаешь! Какой я нахрен Комиссар?! Тем паче от спорта! Ты взгляни на меня! И что за должность такая?! Ты сам выдумал? Придушу! - Не, не! Уже не поможет! – отмахиваясь от тянущихся к его шее моих рук, ржал мойбывший одноклашка, - теперь ты Комиссар! Эт точно! Даже если их построить и объявить…ха-ха, все равно Комиссаром останешься, пока они живы. Из них теперь это не выбить! - Ну почему? почему именно Комиссар? Издеваешься??? - Ха-ха! А помнишь, кем ты был в Мальчише-Кибальчише? Так как тебя еще назвать? Ты же меня до сих пор Гадом называешь!
И я вспомнил. Когда то давным-давно, будучи старшеклассниками, ставили в школе спектакль для маленьких по Гайдару. По его бессмертному «Мальчишу-Кибальчешу». Я был одним из режиссеров, отведя себе малюсенькую роль в самом начале и самом конце – роль умудренного жизнью Красного Комиссара, тяжело раненного в руку и в голову, (с перебинтованной рукой и головой). Это сейчас смешно, а тогда все воспринималось на полном серьезе. В спектакле я самым трагическим голосом и конечно не сразу соглашался послать в разведку самого маленького в отряде - Мальчиша, а в конце действия так же трагически, но стойко переносил его гибель, произнося знаменитое «Салют Мальчишу!». Мальчишом был худенький паренек из третьих классов, - хулиган, просто оторва в жизни, но мы его тогда уболтали, пообещав снисхождение учителей, если он сыграет эту роль. Плохишом выбрали кругленького, пухленького тихоню из пятых классов – с ним было проще, гавкнешь на него, покажешь кулак, и он делает все как надо. Еще в спектакле был Главный Буржуин и его два помощника, причем один из них настоящий, буржуинский, а второй – предатель, бывший наш, хорошо знающий Мальчиша, этакий гад. Ну еще была массовка, но это уже не важно. Так вот этотмой одноклашка играл в спектакле именно предателя, Гада. А во время репетиций, как это обычно бывает, все обращаются друг к другу через персонажей. Таким образом меня звали Комиссаром, а его Вторым Помощником. Однако, уже сработавшись, на площадке стали называть короче – Гадом. Спектакль был сработан на славу! При Генеральном прогоне для учителей нас похвалили, но все же внесли некие замечания – не надо ТАК радоваться Буржуину, когда Мальчиша взяли в плен, и Плохишу, получая конфеты с печеньем, а Мальчишу не стоит при этом сглатывать, жадно разглядывая накрытый стол. И еще уберите сцену расстрела, не надо такое показывать маленьким. Уведите Мальчиша за кулисы и уже там… Ну типа выстрелы… *** Ребятня с первого по третий класс смотрела спектакль по настоящему, разинув рты. Слух о спектакле разлетелся по школе в один день. Успех был настолько крут, что в течение недели в коридорах школы мелкие играли в Мальчиша по спектаклю. Сам Мальчиш стал звездой школы, чем наслаждался безмерно. *** Через неделю нас попросили повторить спектакль для всей школы, исключив мелких. Собрали всех участников, похвалили еще раз и назначили дату. В вестибюле вывесили плакат о нас. Но была одна проблема – Плохиш наотрез отказывался играть еще раз. Его несчастного загнобили в классе. Пришлось сразу нескольким из нас прийти в класс и провести разъяснительную работу, навешав десяток подзатыльников его одноклашкам, и взяв его под защиту. Потом еще с ним маленько поработали, и он согласился. На спектакле «для взрослых» Мальчиш был расстрелян прямо на сцене. Мы ввернули это в действие, договорившись заранее, но никого из взрослых не предупредив. Он стоял возле занавеса, лицом к публике, а два его конвоира по бокам сцены. И вот в момент залпа ружей, с другой стороны занавеса Мальчишу четко влупили доской по ногам на уровне коленей. Его ноги подкосились, и он упал настолько реалистично, что целый зал циничных подростков ахнул. Другое дело, что никто не подумал что с ним делать дальше. По ходу действия трупа Мальчиша вроде как и не должно быть, но вот он лежит. И че делать? Пендалем на сцену посылается Главный Буржуин с заданием убрать тело Мальчиша. - Убрать тело, – командует он своим помощникам, титаническими усилиями стараясь не рассмеяться, - убрать это тело… - и согнувшись убегает за кулисы. Те недоуменно на него смотрят, но все же въезжают в тему и наконец уносят за руки и за ноги дрыгающегося в беззвучном ржаче Мальчиша. Далее была пауза наверно с минуту, когда мы уссывались за кулисами, зал ждал продолжения, а на сцене никого не было. Представляете каких трудов мне стоило серьезно и трагически произносить в конце спектакля свои реплики «Салют Мальчишу!»?
К чему я это так подробно – да вспомнили вместе с физруком все в подробностях… Уж не стал я душить его, ясное дело. Теперь я Комиссар для него и его подопечных, хрен с ним. Ну и ладно, лишь бы не ебнули в самом деле.
Рассказал эту историю мойбывший коллега, инженер. При проверке боевого корабля комиссия выявила повышеное потребление спирта (на жаргоне - шила) при проведении эксплуатационных работ. Был задан законный вопрос - а на что? Объяснили - на промывку коаксиального кабеля (нахрен не нужно). Комиссия усомнилась и попросила продемонстрировать. На что, после небольшого совещания, была влита нехилая емкость спирта во вход коаксиального кабеля на мачте радиосвязи. В то же время все вылитое было собрано тихо в емкость внизу и заныкано. Комиссия почесала репы и согласилась что таки да - надо :)
"Прячу цветы в дипломате я, Чтобы меня не выдали. Такая вот дипломатия - Погоня за невидалью". А. Кимры "Вздохи"
Вообще-то официально этот день в российском календаре краснеет вроде 10 ноября, в новоукраинском - 20 декабря. А я праздную 31 августа: этот день с нее начался – и ею же закончился, но при этом удалось дважды избежать оберега родной милиции да уберечься от серьезных последствий. Последствий не токмо для выездной характеристики в части "облико морале" советского человека, но и научной карьеры.
Увы, в то время (1971 году) Новых Русских с мэрсами, бимерами и прочими достижениями мировового автостроения не было даже в самом страшном помине. Потому дорожные менты, еще не разбалованные иноземной валютой, не брезговали пробавляться мелкой дичью, которая водилась на дорогах Родины в куда большем количестве – пешеходами.
И вот я, пешеход, сильно опаздываю на службу Родине в КиевЗНИИЭПе, дислоцированном в Доме проектов, что на площади имени великой, как для Украины, поэтессы Леси Украинки. И, оглянувшись – ментов и машин нет – перебегаю площадь. Интеллигентная Леся, хоть и окаменевшая в мраморе на высоком постаменте, деликатно отвернулась в другую сторону. Виду не подав на это безобразие.
Зато куда менее интеллигентный мент-лимита выскочил из засады, удобно располагая на планшетке штрафную да записную книжки, чтобы оповестить мою администрацию, парторганизацию и профсоюз о преступном поведении их сотрудника, а заодно слупить с потерпевшего червонец - дневную зарплату остепененного младшего научного сотрудника тех времен развитого социализма.
По закону подлости, как раз в эти дни решался важный для меня кадровый вопрос – об избрании по конкурсу на должность старшего научного сотрудника. Телега из мылыции, в суровых условиях зверской оккупации Израилем палестинских территорий, могла снять с повестки ученого совета этот вопрос на несколько лет. В общем, по-любому мент примотался ко мне очень некстати. Потому я улучил момент, вроде полез за истребованным удостоверением личности, а сам рванул за угол, обгоняя поток сотрудников, поспешавших к проходной, смешался с авангардом потока и проскочил через турникет в институтские лабиринты. Там бы мент фиг меня нашел, а если бы и нашел, то уже на свою репу под хуяжкой!
Правда, он этого не знал и попытался от меня не отстать. Однако бдительный вохровец Гаврилыч, майор в отставке его не пропустил. Скорее всего, как сильно нижний чин - сержанта: "Не положено, сначала - сотрудники, не срывай людЯм рабочий день".
В общем, утром этого памятного дня обошлось. А я зарекся нарушать пешеходные правила, во всяком случае, пока не пройду конкурс. И уже вечером, возращаясь очень поздно с работы, перешел площадь в положенном месте, выждав зеленый свет, хотя машин не было и в помине.
И тут в нос ударил аромат роз: перед памятником Лесе Украинки благоухала громадная клумба. И вместе с ароматом стукнуло - батюшки-светы, я же должен был купить цветы - сыночку на 1 сентября, завтра в первый раз во второй класс! Ладно, думаю, сорву три розочки. Леся мне, как какому-никакому коллеге по перу, простит. Ан ни ножа, ни ножниц. И попробуй обломи зрелую розу! Вон в популярном бразильском сериале того времени одну Розу бригада любовников обламывала серий 20!
В общем, обколовшись шипами, как наркоман – зельем, кое-как выломал три розочки – белую, желтую и красную, сложив их вместе. И так увлекся икэбаной, что не заметил, как надо мной сладострастно облизываются, аки мой пудель Атос перед мозговой косточкой, три мента. А поодаль сияет ночными огнями «Цементовоз» ("Це - мєнтовоз", укр.). С любезно распахнутой задней дверкой. Менты же ласково в него приглашают. Я покорно направился к указанной дверце, лихорадочно придумывая отмазки. Увы, ни одна стОящая в голову не пришла, потому, притупив бдительность показной покорностью, рванул собачьей рысью опять же через упомянутую Площадь имени Великой Поэтессы, любезно предоставившей мне цветы в школу, но не предупредившей, сука, о ментах.
К сожалению, поток сотрудников в институт рассосался еще утром. Да и дверь за мной плотно укупорил уже хряпнувший снотворный "мерзавчик" вахтер, ворча, "не хер так поздно засиживаться, всех денег не огребешь, а людЯм не даешь спать". Так что на эту дверь рассчитывать не приходилось. Да я и не рассчитывал, а, увеличив скорость, перемахнул чуть не двухметровый забор в нехилый котлован – к институту пристраивали корпус. Там удачно приземлился: еще б полметра, угодил бы не на песчаную подсыпку, а бетонный фундаментный блок, тогда розы вполне могли бы пригодиться на похороны. А дальше поднял крышку и по деревянному жолобу съехал в приямок подвального окна столярки, через которое днем рабочие загружали пиломатериал, а по утрам проникали в свои трудовые коллективы опаздывавшие инженеры со научны сотрудники.
Поднявшись к себе, почистил перышки и начистил до блеска штиблеты. Переоделся в дежуривший в шкафу почти выходной костюм, в который выряжался, если на этот день была путевка общества «Знание» на лекцию или случался посыл к Большому Начальству. Взял также дипломат, спрятал в него злополучные розы, попросив их пока не благоухать, и второй раз за вечер разбудил вахтера. Увидав меня, он было решил, что у него белочка. В конце концов удалось убедить беднягу, будто я вовсе еще не уходил, он спутал с кем другим.
В общем, оставив потерянного Гаврилыча в сомнениях про белочку, "как денди лондонский одет", вальяжно выхожу на крыльцо. Поодаль справа, перед спасительным, как для меня, забором, стоят уже два цементовоза с заженными фарами, а с той стороны слышна нехилая возня. Видать, ищут место в земле, сквозь которое провалился беглец.
И что я сделал? Естессно, то, что на моем месте - каждый порядочный гражданин, проработавший на благо Родины до такого поздна: направился к ним, все таки интересно, чего эт они делают в такое время в таком месте за мои деньги налогоплательщика?
Менты строго спросили: - Вы откуда, товарищ? - Да вот, с работы, из института вышел. - Мокументы!
Показываю институтское удостоверение, где в качестве должности почему-то было записано «кандидат технических наук». Когда же пытался оспорить эту запись у кадровика, незабвенного полковника авиации в отставке товарища Швындина, тот меня послал, дескать, не твоего кандидатского ума дело.
- А куда идете? - Домой! - Так вот, товарищ кандидат технических наук, и идите, куда идете, не мешайте мероприятию по охране общественного порядка!
Я внял мудрому совету, не стал им мешать оберегать меня дальше и смиренно пошел, куда послали. Опять по пути, усеянному розами, но в этот раз затаил дыхание, чтобы снова не впасть в соблазн. Дите отправилось во второй класс с цветами, можно сказать, от Леси Украинки, и по моей наводке возложило букет к школьному бюстику Ларисы Петровны Косач (Леси Украинки - в миру). В итоге получилось справедливо: у Леси взял - Лесе отдал, и больше я ей ничего не должен.
... Потому с тех пор свой День милиции вот уже почти три с половиной десятилетия традиционно отмечаю 31 августа, херя и старороссийскую, и новоукраинскую дату. Но тем не менее посвящаю эту историю профессиональному празднику многострадальной украинской милиции, которую антинародный оранжевый режим лишает средств к нормальному существованию, грубо принуждая к честности.
Техническая поддержка — дело тонкое! Особенно когда клиент привередливый, а тем более если компьютер у вас взяла женщина молодая, красивая, крутобедрая, богатая, со связями и чистой воды блондинка. Пришла в салон по рекомендации, потребовала сразу директора: — Мне самую навороченную модель со всеми прибамбасами, какие только есть! Директор ей: — Вы в игры играете? Она хихикнула, внимательно оглядела его с головы до ног и сквозь зубы процедила: — Играю по пять раз за ночь! Но вы, папаша, на моем секс-игро-дроме мне не партнер! У вас возраст не тот! Не поверите, но наш директор — выпивоха и матерщинник, ходок еще тот, зарделся, как маков цвет, и уточнил: — Я имел в виду компьютер! — О! Пинбол люблю! Как выпью, не оторвать. А вам зачем? — Понимаете, комплектация компьютера зависит… — Погодите, я же сказала — все самое дорогое. А комплектация зависит от суммы, которая не ограничена! Директора матюкнулся про себя и дал команду поставить действительно все самое — самое — Meijin Intel Core i7 975 X58 12G 4T 2x NVIDIA GTX 285 SLI X-Fi Blu-ray Vista! В итоге компьютер обошелся примерно в $7000. Ей показали, она кивнула, оплатила, компьютер запаковали, отвезли ей домой и установили в специальной комнате особняка. Прошли сутки. Звонок в техподдержку. Пьяный женский голос заплетающимся языком: — Он не работает! Вчера у вас купила, а он не работает! Дежурный из техподдержки ей: — Вы кто? Какой у вас компьютер? Тишина, потом снова голос: — Не знаю точно, но кажется МейДжин! Здесь надо сделать лирическое отступление. У нас в техподдержке работал Леха. Здоровенный бодибилдер, который три раза в неделю ходил в тренажерный зал, сидел на специальной диете и настолько сдвинулся на тренинге, что сексуальные вечеринки превращал в своего рода тренировки с 3-4 подходами за ночь. Одна очень сексуальная менеджерша из отдела работы с корпоративными клиентами однажды после того, как Леха устроился к нам работать, прямо с корпоративной вечеринки уволокла его к себе домой. Утром в курилке, эта стерва на подламывающихся ногах сказала нашим женщинам, что Леха — этот тот самый Джин, которого не стоит вызывать из бутылки! Новость мгновенно облетела всю контору и к Лехе намертво прикрепилась кликуха Джин. Первое время он злился, а потом махнул рукой, парень он был в общем-то добродушный. Но я отвлекся. Когда техподдержка доложила директору про МейДжин, он сразу вспомнил вчерашнюю покупательницу и проданный ей Meijin. Одновременно, по ассоциации, директор вспомнил и про Леху. Именно его он и отправил на вызов. Леха на следующий день пришел часам к одиннадцати. Его сразу позвали к директору. — Надеюсь, у клиентки все в порядке? Больше звонить не будет? Что там не работало? — Она была поддатая и не могла включить систему. Или не хотела. Директор понимающе улыбнулся и отпустил его. Но сразу после обеда снова зазвонил телефон. На этот раз голос был трезвый и выговаривал все четко: — У меня не работает ваш компьютер. Вы не могли бы оказать мне техническую поддержку? — А что у вас не так? — Некорректно работает водяное охлаждение процессора и еще несколько мелких неполадок! Директор снова вызвал Леху. — Что у нее там может не так работать? Леха смотрел в потолок: — Все там работает как часы! Компьютер супер! Это она того… Красивая, зараза! Директор почесал репу и снова посмотрел на Леху: — Слушай, съезди к ней еще раз. Леха крякнул и уехал. Его не было на работе три дня. Директор не выдержал и на третий день позвонил ей сам. — Вы не цените Лешу. У него золотая голова! Мы с друзьями арендовали ему магазин в центре города и он теперь будет торговать Meijin`ами для VIP клиентов. А мы ему поможем… Директор бросил трубку на рычаг, оглядел магазин бешеным взглядом и заорал как резанный: — Этот Леха, твою мать, точно Джин, которого нельзя выпускать из бутылки!
История этого посетителя нашей депутатской приемной сильно напоминает эпизод работы Тройки по Рационализации и Утилизации Необъяснимых Явлений из «Сказки о тройке» братьев Стругацких. Был там у них изобретатель, который из механической пишущей машинки и лампочки с тумблером изобразил мыслящее устройство. Оказывается, подобные граждане встречаются не только на страницах фантастических романов. Никогда не предполагал, что придется столкнуться с чем-то подобным. Честно признаюсь, что к изобретателям, посещающим приемную депутата, я отношусь с изрядной долей скепсиса. По моему внутреннему мнению, человек, если он что-то изобрел, должен идти с заявкой в Роспатент, на завод, который сможет запустить его изобретение в серию, или, на худой конец, ехать на инвестиционный форум, чтобы найти спонсора раскрутки своей гениальной идеи. Если же человек обращается в депутатскую приемную, санэпидемстанцию, Государственную Думу или пожарную команду, то этот человек либо Петрик, либо психически нездоров. Представший передо мной гражданин определенно Петриком не являлся, нанофильтров для очистки воды не изобретал, но имел маниакальный блеск в глазах и потрепанную бумажку в руке. Бумажку проситель не замедлил предъявить. Она оказалась ответом из местного подразделения ФСБ. По содержанию документ был лаконичен и свидетельствовал о том, что наши чекисты вопросами рецензирования изобретений не занимаются (что, заверяю читателя, истинная правда). - Меня зажимают! - заявил визитер, - я требую призвать их к порядку, требую справедливости! - Вас зажимает ФСБ? - уточнил я. - Да, они. У них там один блат и кумовство. Меня пускать не хотели. А я сделал изобретение, которое перевернет мир и сделает Россию ведущей мировой державой. - Интересно. В чем же заключается Ваше изобретение? - Я изобрел аппарат, который определяет на расстоянии взрывчатку. Теперь решена проблема международного терроризма. Россия будет обладать эксклюзивным правом на мое изобретение. Его будут у нас покупать американцы, англичане, французы, немцы, японцы. Они теперь полностью от нас зависят, понимаете? Уши визитера поросли кудрявым серым мхом и содержали в себе вату. Невысокого роста, одетый во френч образца сталинских времен, посетитель распространял вокруг себя запах нафталина. Я представил себе японцев, которые униженно выпрашивают у этого субъекта хотя бы пару экземпляров его чудесного изобретения, полностью зависящих от него немцев и французов, награждающих изобретателя орденом Почетного легиона. Картина получалась абсолютно сюрреалистическая. Добило меня видение президента Обамы в панике сжимающего виски руками. Перед Обамой сидел министр обороны США Леон Панетта, только что сменивший на этом посту Роберта Гейтса. Судя по выражению лица Панетты, он отчетливо ощущал приближение заката своей карьеры. Очки Панетты заволокло туманом, а в руках он нервно теребил карандаш. Директор ЦРУ пытался делать вид независимый и даже отчасти бесшабашный, но у него это плохо получалось. Время от времени лицо генерала Петрэуса, еще хранившее на себе следы афганского солнца, искажала непроизвольная судорога и он бросал умоляющий взгляд на уступившего недавно ему свою должность Панетту. «Что у нас есть на этого русского? Мы не должны допустить, чтобы Россия стала первым и единственным обладателем этого аппарата!» с ноткой истерики в голосе спрашивал Обама. «Увы, господин Президент… Он настоящий патриот и бескорыстный гражданин своей страны. Мы предлагали ему самолет, яхту, остров на Гаваях и годовой запас ушной ваты Джонсон&Джонсон. Он спустил с лестницы трех наших лучших агентов и сказал, что родина не продается», отвечал Петрэус. «Тогда все пропало. Мы теперь полностью зависим от русских. Они узнают все наши военные секреты не выходя из Кремля. Нужно сдаваться. С понедельника начинаем обмен долларов на российские рубли. Только это спасет нашу экономику. Лимит обмена не более тысячи долларов на одного человека. Господи, спаси Америку!». Панетта неожиданно улыбнулся, но промолчал. Его аналитики давно предсказывали такое развитие событий. Личные капитал Панетты давно были переведены в рубли и лежали в оффшорном белорусском банке на счете подставной фирмы, зарегистрированной на чужое имя. Небольшой, но комфортабельный домик в Красной поляне уже полгода был готов к приему персонального американского пенсионера. К реальности меня вернул глухой звук. Оказалось, что карманы широких штанов изобретателя содержали в себе черный футляр, который был мне предъявлен. - Вот, смотрите. Убедитесь сами. Портативный вариант! Не дожидаясь приглашения, обладатель ваты и прибора открыл свой футляр и явил на свет пластиковую мыльницу. На корпусе мыльницы был расположен тумблер с надписью «Пит.», а также две кнопки. Первая была зеленого цвета и на ней было накарябано «Невзр.». Вторая была красной и содержала надпись «ВЗР!». Чуть выше кнопок были смонтированы светодиоды соответствующих цветов. Помимо указанного, на божий свет был извлечен спичечный коробок. В коробке оказалась субстанция, которую изобретатель получил путем соскабливания в коробок спичечных головок. Субстанция служила экспериментальным целям и должна была, вероятно, имитировать взрывчатку. Изобретатель гордо взял аппарат в руки и щелкнул тумблером «Пит.» - Вот, смотрите. Все очень просто. Пользоваться может даже ребенок. Я включил аппарат. Теперь достаточно навести его на исследуемый объект, чтоб определить, есть там взрывчатка или нет. Вот я навожу на Вас. В Вас нет взрывчатки. Поэтому у нас загорается зеленая лампочка. С этими словами наш Кулибин навел на меня мыльницу и нажал на зеленую кнопку. На мыльнице сверкнул зеленый светодиод. - Но если в зоне действия аппарата появляется взрывчатка, или легкогорящее вещество, то он немедленно определит! Мыльница немедленно была наведена на коробок со спичечными очистками, а после нажатия изобретателем красной кнопки ожидаемо загорелся красный светодиод. Демонстрация прошла успешно, радости испытателя не было предела. Наверное так не радовался даже возвратившийся из космоса Юрий Гагарин. - Все это прекрасно. Но что же вы от нас хотите? Мы же не занимаемся вопросами борьбы с терроризмом и транспортной безопасностью… - Напишите письмо министру! Он должен меня принять! Я покажу ему свое устройство, и он сразу все поймет. И бюрократам местным надает по шапке и с моим изобретением вопрос решит. - А какому министру писать-то? - Путину! Вы что не знаете? Он же самый главный министр! А еще в приемной работаете.. Стыдно такое не знать! - А почему же Вы сами ему не напишете? - Да я писал, письма не доходят… Вы ему напишите все про меня. А я уж буду звонка ждать. Или правительственной телеграммы. Это уж как он решит. Только у меня к Вам есть одна маленькая просьба. - Какая же? - Напишите, мне денег не надо, для страны ничего не жалко. Пусть только назовут мое изобретение аппаратом Машкина. Машкин это моя фамилия…
Как-то несколько лет назад я планировал поехать отдыхать. Один. Просто отдохнуть от всех и всего на недельку :) Выбор пал на Грецию. А у моего хорошего товарища был друг, мама которого работала в этой сфере (свое турагенство или что-то вроде). И через нее "по знакомству" можно было "без наценок и накруток" отдохнуть на теплом морском берегу. Я позвонил ей, мне был предложен вариант за 42 тысячи руб. В мой бюджет это укладывалось, но я решил еще вживую пройтись по тур-компаниям, посмотреть альтернативу. И в одной из них был тот же вариант, что предлагала мне та тетка. Тот же отель, те же условия размещения, тот же срок тура. И цена (внимание) 29 ТЫСЯЧ РУБ. Естественно, купил я путевку у них, отдохнул в итоге замечательно :) А с тех пор к выражению "по знакомству" я стал относиться весьма настороженно.
Лет эдак 15-20 назад в компании, где я тогда работал, произошли какие-то мутации, из-за чего руководство вдруг решило ликвидировать компанию с тем, чтобы в будущем (через несколько месяцев) открыть ее снова, но под другим названием. Я лично и тогда, будучи далек от руководства компании, не знал, чем это было вызвано, так и до сих пор не знаю ничего. Но главной проблемой всех работников тогда были увольнение и необходимость продержаться каким-то образом в течение нескольких месяцев. А там уж, как получится...
Вообще-то тогда моя зарплата была, грубо говоря, немного выше средней. И в общем-то, положа руку на сердце, можно было откладывать понемногу на черный день. Но это только не с моей супругой, которая способна в самый кратчайший срок перевести в утиль или мусор любую денежную сумму, которая только попала в ее руки. И любой самый богатый олигарх разорился бы с ней в течение месяца или двух.
Вы конечно же вправе ржать надо мной сколько хотите, но я тогда не придумал ничего лучшего, как использовать на это время свою машину - таксование. Ржать-то ржите, но сравнительно недавно даже сам ВВП признался перед прессой, что у него тоже был трудный период в его жизни, когда ему пришлось таксовать по Питеру.
В то время еще и близко не было яндекс-такси, убера и т.п. А вместо этого существовали может десятки, а может и сотни частных аопарков, которые наживались на таких, как я. Само собой разумеется, по причине крайней разрозненности, постоянных клиентов у таких почти не было. Они, если вспомните те времена, оставляли свои визитки в более или менее крупных магазинах и других точках, посещаемых большими скоплениями людей.
Профессиональные таксисты тогда регистрировались сразу в нескольких таких конторах и имели тем самым хоть каких заказчиков. Но лично я тогда не имел ни малейшего понятия о таких манипуляциях. Поэтому тогда по наивности зарегистрировался лишь в одной такой шарашке. Ну и чего тут греха таить? Иногда по нескольку часов приходилось дожидаться заказа. А частенько и за смену не было вообще ничего, что в принципе легко сейчас уже предсказуемо.
Это сейчас почти все авто снабжены кондиционерами. А в то время это была большая и дорогая редкость. И естественно моя личная машина даже близко не была снабжена таким оборудованием. Однако как на грех тогда как раз стоял июль-август - самый разгар жары в наших почти южных широтах, где жара иной раз достигает в это время +40С. Я попробовал тогда разок-другой выехать на заработки днем, но очень скоро убедился, что в течение следующего такого выезда я определенно превращусь в цыпленка-гриль. Одно дело выехать на машине в такую погоду на часок-другой по каким-то своим делам. Но совсем другое дел - проработать целую смену часов в 8. И это привело меня к необдуманному решению работать по ночам, когда жара уже не так сильна. Да, и в самом деле не так жарко, но с приходом тьмы, как оказалось, просыпаются новые "призраки ночи".
Не буду тут рассказывать, как под покровом темноты меня лишили мобильника. Причем, это был совсем не грабеж, а некая наверное психологическая манипуляция. Также не очень наверное занимательно, как малолетки в компании, желая сэкономить деньги и не платить мне за проезд 200 р. (!), едва не долбанули меня с помощью электрошокера. Но как-то пронесло в меня и в этот раз вообще без последствий, и свои кровные я все равно получил, угрожая монтировкой, вынутой мною из багажника. Все-таки этот сайт в первую очередь ориентирован на веселые истории.
И в связи с этим вспоминается забавная на мой личный взгляд история, как я подвозил одного бывшего зека, который едва успел откинуться из зоны. Естественно, когда происходила посадка в машину, я этого не знал. Но в процессе поездки все стало на свои места. Итак подобрал я его по заказу возле небольшого ресторанчика. Мужичок на этой стадии был уже изрядно подвыпивши. Но, тем не менее, на ногах он держался вполне устойчиво и уверенно. Сказал, что наш город он не знает, но хочет, чтобы я его непременно доставил туда, где можно за бабло снять шлюху, а потом чтобы я доставил их вдвоем в то место, которое он мне потом укажет. Ну, а за потраченное время дескать он дополнительно доплатит мне со всей щедростью зековской души.
Ну и совсем не проблема. Такие места известны абсолютно всем горожанам, а не только профессиональным таксистам. И повез я его на одну из центральных улиц, которая в вечернее время обычно превращается в некоторую выставку "моделей". Одни из них сами стоят на тротуаре и голосуют проезжающим машинам, а другие в тесной и весьма многочисленной компании сами дожидаются, когда кто-нибудь притормозит.
На первой такой остановке к машине подошла довольно-таки смазливая на мой личный взгляд девица, которую я бы на месте пассажира выбрал бы сразу и не стал бы дальше тратить время. Она, помнится, заглянув в правое открытое окно машины, поначалу не сразу поняла, кто из нас двоих в салоне ищет "счастья". Сначала, глянув на пассажира мельком, она перевела вопросительный взгляд на меня. Однако я ничего такого тогда не искал и показал большим пальцем на соседа справа. Как это ни странно, но эта привлекательная на мой личный взгляд девица почему-то не произвела на него должного впечатления. Правда я тут уже немного не помню некоторые детали, так как они тем не менее успели перемолвиться несколькими словами, которые я попросту не расслышал и, строго говоря, даже не пытался расслышать. Ну, возможно, что в цене не сошлись, и клиент поручает мне ехать с следующему месту: дескать щедро доплачу.
Не проблема, метров через 300-400 - новая тусовка шлюх. Когда притормаживали, тоже был от них неявный вопрос: кто в поисках - я или пассажир? А может оба? Но клиент сам вылез из машины и углубился в эту толпу, что меня к моей радости избавило от излишних вопросов.
Переговоры, помнится, шли довольно-таки долго. По крайней мере я успел за это время выкурить не помню уже сколько сигарет. Но я ведь все это время хорошо помнил о щедром вознаграждении за терпение, из-за чего никого не торопил. Ну и попутно в полутьме я успел тогда разглядеть девиц. Помнится, где-то парочка из них были довольно-таки привлекательны. А остальные таковы, что у меня лично на них эрекция просто не возникла бы. Но среди этой пестрой толпы выделялась одна особь настолько страшная, что вопрос стоял не так: а кто это - мужчина или женщина? Вопрос стоял скорее так: а это вообще человек, или что-то другое? Однако многие проницательные читатели уже наверняка догадались, что мой зек выбрал именно это существо из всех имевшихся в наличии. Ну и ладно там, ведь клиент всегда прав, пока платит...
Пассажиры уселись на заднее сиденье, и все мы вместе поехали по адресу, названном наконец заказчиком. Однако не очень долго, поскольку, проезжая аптеку, все мы с заднего сиденья услышали истошный женский вопль: А гондоны, а как же гондоны?!!! В результате пришлось остановиться у ближайшей аптеки, чтобы этот несчастный зек купил там презервативы. Ну, еще одну сигарету я тогда тоже успел выкурить. Ну, а общее время ожидания хотя бы приблизительно считайте уж сами.
Ладно, поехали дальше. В этот момент мой пассажир вдруг почувствовал какие-то угрызения совести и вдруг сказал мне: "Слышишь, шеф, ты тут потратил на меня столько времени, ажно неудобно. Возьми вот сотню, а остальное я тебе заплачу по прибытии на место". И протянул мне какую-то купюру в темноте. Я механически взял ее и засунул себе в карман, даже не глядя.
Маршрут от этой точки из центра города - не совсем в окраины . Это абсолютно безлюдная промзона. Ну, а мне-то что до этого, едем дальше. Сами наверное знаете, что далеко не везде у нас городские улицы гладкие. Встречаются иногда и кочки и всякие выебины. И вот представьте себе, шлюха делает заказчику минет прямо на заднем сиденье машины. Ну прямо-таки не терпится... А тут вдруг очередная выебина на дороге... И каждую такую выебину сопровождает женский крик с заднего сиденья машины: ты там чо, дорогу не выбираешь? Но в конечном счете конечно же я довез их до какого-то мотеля, который им требовался.
И когда я завершил не то, чтобы этот конкретный заказ, а вообще рабочую смену, то заглянул в свой карман, где хранились заработанные мною за день деньги. Так вот на том месте, где должна была фигурировать сотня рублей за длительное ожидание, оказался лишь червончик...
Памяти девяностых, отчасти в позитивном ключе. Кто помнит.
Васька Коль был по рождению этнический немец, но родился в северном Казахстане, в небольшом посёлке под Кустанаем. Посёлок делился примерно пополам – часть чистую и аккуратную занимала немецкая колония во главе со старостой- Рудольфом, а вторая половина – казахи, там погрязнее и понеряшливее. Казахскую половину возглавлял некий Карим- утверждал, что он в законе, но похоже, преувеличивал, хотя несколько ходок у него было, и мужик был жёсткий.
При СССР у них этнических конфликтов не возникало, однако в девяностые, когда Казахстан стал независим, в северных жузах (в переводе - "союз" или арабское "ветвь") появилась традиция презрительного отношения к русским. Русские стали уезжать, посёлки пустеть, казахи постепенно опускаться к привычному, почти кочевому образу жизни. Пастухи в сезон перетаскивали свои юрты иногда за сотни километров– степь бедная, корму скоту и воды найдёшь не везде. Средневековье, короче.
В Васькином посёлке не сразу, но распространилась, а потом и была подтверждена такая информация – в Германии этническим немцам при репатриации сразу дают гражданство и полный соцпакет – пенсии старикам, страховки, льготные ссуды на жильё и обзаведение.
Уехала одна семья, потом вторая. Информация подтвердилась. Жизнь в объединённой Германии по качеству в разы превышала возможный уровень в независимом Казахстане.
И народ потянулся в Европу. Васька упирался до последнего-
- Это мой дом! Тут мои предки двести лет жили!
Однако, за паспортом сходил, не поленился. Казахского гражданства немцы ещё не получили, и паспортистка выдавала им паспорта на бланках СССР.
- Тебя как записывать, по русски, или по немецки? В Германию едешь, давай по немецки запишу.
- Никуда я не поеду! Здесь жить буду.
- Отца как зовут? Степан вроде? Штефаниус, стало быть. А Василий как по немецки? Базилиус?
Так и записала. И стал Васька по паспорту Базилиусом Штефаниусовичем Коль. Нарочно не придумаешь.
Мужик был добрый, простоватый, по немецки почти не говорил – так получилось, не шибко образованный, зато со стальным характером – это не упрямство было, а могучий внутренний стержень. Ещё в шестнадцать лет ему довелось отбиться однажды в степи от стаи волков – ружьё было с двумя патронами и нож. Рассказывал, что километра три полз, рубаху разорвал, чтобы кровью не истечь. Добрался. Выжил.
Я видел потом эти шрамы, в бане вместе парились – производит впечатление.
Мир в посёлке перевернулся, когда какой- то родственник Керима изнасиловал дочку Рудольфа – он давно пытался к ней клинья подбивать – но Рудольф сказал, пусть не мечтает, мы с такими родниться не будем никогда. А тот напился, и напаскудил – безнаказанность почуял, когда русские стали уезжать.
За такое там убивают. Рудольф поговорил с Керимом, условились встретиться под вечер, за холмом, подальше от посёлка- разобраться.
- Эй, Руди, слушай, уезжай уже к себе в Германию, теперь наше время настало, что ты нам сделаешь?
Керим собрал своих дружков –бандитов, человек пятнадцать, приехали загодя, осмотрели всё вокруг, уселись, косячок по кругу гоняют.
А по немецким посёлкам такие новости разлетаются со скоростью света - и к назначенному часу за холм стали собираться колонисты из других диаспор.
На грузовиках, на мотоциклах – и все с оружием. Собралось больше ста человек, Керим кричит –
- Руди, выходи! Мы вдвоём подойдём, возьми кого с собой, поговорим!
Васька пошёл с Рудольфом. А рядом с Керимом этот его родственничек с блудливыми глазками. Не понимает ещё, что происходит.
- Руди, слушай. Давай договоримся…
Рудольф с двух стволов высаживает в грудь родственничку по заряду картечи, и Кериму-
- Мне с тобой говорить не о чём. Ты можешь меня убить, но тогда никто из ваших живым отсюда не уйдёт.
Васька это так рассказывал – Керим с пистолетом, у меня обрез двустволки в руках, родственничек издох сразу, ситуация- круче некуда, но Керим не на меня смотрит, а на Рудольфа. И не стал стрелять. Дрогнул. Мы постояли ещё, глядя, как бандиты утаскивают труп, потом разъехались.
А через три дня Рудольф с семьёй уехал в Германию. Васькина родня уже месяца четыре там была, осваивалась – но он же упрямый –
- Это мой дом…
Нашёлся добрый человек из казахов – ночью, тайком постучался-
- Вась, слушай, нехорошо у нас. Керим неделю не просыхает, пьёт, молчит, но глаза волчьи. Он не в законе, просто смотрящий, а тем, что не выстрелил тогда, авторитет свой на ноль помножил. Ему сейчас, если не ответит по понятиям, блатные укорот сделают. Рудольф уехал, он тебя будет кончать. Не говори никому, что я сказал тебе – я помню, как вы с отцом моей семье помогали. Решай сам, что делать.
Васька уехал в соседний посёлок, оттуда, через знакомых продал, за сколько заплатили, дом, скрылся в Алма- Ату, дальше самолётом в Москву, и уже из Москвы- Люфтганзой в Ганновер.
Я с ним познакомился так – у его приятеля (Эрих Эрте) был свой магазин, ориентированный на бывших русских немцев. Продавали всё – продукты, спиртное, инструменты, скобянку – стандартный сельский магазинчик с широченным ассортиментом, как это у нас принято – но для Германии это было экзотикой. Всего в Фатерланд перебрались тогда несколько миллионов русскоговорящих немцев, выросших в СССР, и обладавших тем, во многом советским ещё менталитетом.
Охренев от открывшихся возможностей и уровня жизни, они напокупали всего, что дома не могли себе позволить – «элементы сладкой жизни»- роскошную немецкую бытовую технику, цветные телевизоры, видеомагнитофоны – и прочее, о чём в Казахстане даже не мечтали.
А раз есть видеомагнитофон, хочется посмотреть фильмы, с детства любимые – что в Германии не только днём с огнём не сыщешь, а и названий таких никто никогда не слышал.
Мужики почесали в затылках, переглянулись, и поехали в Россию. Отчего они выбрали Питер, я не знаю, но получилось так, что именно я снял трубку, когда они по найденному справочнику пытались обзвонить пиратские видеостудии. Я тогда был администратором на одной из таких – вот такой забавный факт биографии.
Поговорили. Встретились. Мужики выдали мне примерный список и количество – что бы они хотели приобрести, я сформулировал примерные цены. У Васьки с Эрихом это вызвало не то, что энтузиазм, а чуть ли не эйфорию.
У нас тогда уже было так не принято, но они –избалованные вековыми традициями, и по- немецки честные и порядочные, привыкли к такому образу деловых отношений – просто отдали мне требуемую сумму, и отправились в гостиницу- расслабляться.
Дня за три я собрал по студиям их заказ – надо мной смеялись в голос– ну кто в конце девяностых купит в Питере сразу по пятьдесят кассет с фильмами- «Летят журавли», «Весна на Заречной улице», «Дело Румянцева», «Иван Бровкин на целине»?
Все были так рады, вытряхивая со складов пыльный залежавшийся неликвид, что на блокбастеры – а они тоже были в списке, мне делали максимальные скидки.
Когда я объявился в гостинице, предъявил отчётные документы и вернул почти треть денег сдачей, Васёк твёрдо сказал
– Слушай, давай к нам в долю? Эрих, ты не против?
И я стал членом такого коллектива. Немного дополнительной информации. Средняя оптовая цена видеокассеты с фильмом тогда – доллар десять. В Германии оптовые цены – от шести до восьми марок, но оптом уходила только часть, а в розницу кассеты уходили по цене до двенадцати марок. Доллар стоил по курсу около двух марок. Ребята забирали по полторы- две тысячи фильмов в месяц – и рынок было не насытить, такой был спрос- вдобавок они были ограничены размерами микроавтобуса и возможностью ездить в Питер.
Утром я помог им выбраться на Выборгское шоссе – они решили ехать не через Польшу, а через Финляндию – а из Стокгольма на пароме до Ганновера.
У Эриха уже был немецкий паспорт, а у разгильдяя Васьки – ещё Советский, со справкой на немецком языке о предоставлении вида на жительство, и номера очереди на получение гражданства.
Из Германии они ехали так – Эрих на границе с Польшей просто показал свой паспорт, и пограничник поленился даже посмотреть на Васькины документы. А на границе Польши и Белоруссии свой Советский паспорт предъявил Васька –поляку наплевать, а белорусы привыкли, что по этой трассе постоянно гоняют купленные в Европе подержанные автомобили, и тоже не стали проверять и придираться.
Но в Финляндии не прокатило. Эриха с машиной пропустили без проблем, а Ваську задержали. Вдобавок выяснилось, что срок действия его Советского паспорта истекает через два дня.
Приплыли, блин. Васька звонит мне вечером, не знает, что делать – ещё два дня, и он – бомж без гражданства, без документов со всеми вытекающими. В Финляндию не пускают, а в Кустанай ему возвращаться не просто нельзя, а нельзя от слова «совсем». Зарежут на хрен сразу.
- Ладно, говорю, ложись спать. Завтра решим, что делать.
С утра пораньше я смотался в Выборг, забрал этого охламона из гостиницы, отвёз в Пулково – у него денег не хватило, пришлось добавить на билет до Берлина- ему же оттуда ещё до Ганновера добираться на перекладных.
Отправил. Вот так я приобрёл себе доброго товарища, и делового партнёра. Так и пошло – мне присылали факсом список заказа, я собирал требуемое, мужики приезжали, дня два- три оттягивались в гостинице – в Германии таких загулов они себе позволить не могли, потом ехали домой- до следующего визита.
Эриху тоже очень нравилось. Мы несколько раз крепко выпили вместе, он жаловался, что его многочисленная родня, посмотрев на успех, пристаёт к нему, чтобы устроил всяких родственников и племянников на работу к себе.
- Отказать трудно, мы должны поддерживать своих, налоги огромные- половину прибыли съедают. А в роду у нас традиция, помогать родственникам. Мы же бароны бывшие, Остзейские- из Восточной Пруссии.
- О как. Так ты себе визитки- то закажи не с фамилией Эрте, а фон Эрте?
- Не Эрте, фон Валленсберг. И замок наш, говорят, ещё до конца не развалился. Хотелось бы съездить, посмотреть.
Бизнес этот продолжался не очень долго – примерно полтора года, пока те же бывшие русские немцы не раскусили, что фильмы на русском языке лучше писать на месте, чем таскать автобусами из России. Появились свои пиратские студии, возникла конкуренция, и тема заглохла.
Последний раз Васька с подругой, впоследствии его женой, останавливались у меня на недельку в Питере – моя жена с детьми была в отъезде, а что вы будете на гостиницу тратиться? Места достаточно.
Дальше дороги разошлись, и больше мы не виделись – но я и сейчас вспоминаю то время, как отпуск – передышку среди героических девяностых – когда смотришь, как вокруг люди выживают изо всех сил, а сам работаешь не напрягаясь три- четыре дня в месяц, но получаешь за это полторы- две тысячи баксов.
Так что я слегка лукавил, когда в прошлых рассказах о девяностых заявлял, что не люблю вспоминать ту эпоху – были там у меня и светлые странички.
Как однажды метеослужба чуть не начала третью мировую *** *** *** Аэродром Мамоново (бывший немецкий Хайнлигенбайль), куда меня, курсанта третьего выпускного курса, судьба занесла для стажировки в должности синоптика в полку морской авиации, располагался совсем рядом с советско-польской границей. Так что для полётов каждый раз командованию приходилось «согласовывать» с пограничниками и «открывать границу». Соседний, «братский» полк располагался на территории Польши, у озера Леба, куда чаще всего и летали пилоты, выполняя лётные задания. Связь с их метеостанцией осуществлялась по ужасно хилой телефонной линии, шедшей по польской земле и, очевидно, проложенной ещё во время войны. Телеграф вообще шел по арендованным польским линиям. Так что в первую очередь меня очень строго «проинструктировал» и просветил обо всех местных особенностях связи сначала начальник метеослужбы дивизии, потом начальник штаба полка, потом начальник связи, начальник полковой метеостанции, а завершил начальник Особого Отдела, после «беседы» с которым я сначала с ужасом отскакивал от зазвонившего телефона, потом поймал себя на том, что, вынужденно говоря по телефону, меняю голос и стараюсь так «шифровать» свой разговор, что иногда и сам толком не пойму, что я говорю и о чём идёт речь. Но постепенно всё вошло в норму и я освоился на своём рабочем месте, так что через пару недель меня приказом допустили к дежурству без права обслуживания полётов. Я начал осматриваться и присматриваться. Впервые в жизни я увидел бетонную взлётно-посадочную полосу с вмонтированными в неё электрическими цветными посадочными огнями и огнями подхода, но, к сожалению, так и неиспользующимися из-за как отсутствия схем подключения, неисправности дизельных электрогенераторов, да и пилоты не имели никакого опыта в полётах в таких условиях. Для обеспечения ночных полётов здесь, как и везде в то время, вдоль полосы с обеих сторон расставлялись плошки самого разного вида, заправленные керосином, в лучшем случае керосиновые фонари типа «Летучая мышь» и выводилась тройка мощных зенитных прожекторов, освещавших при посадке полосу. С наступлением темноты плошки и фонари зажигались и горели до конца лётной смены. Иногда дождь и ветер гасил огни и обслуга в лице пропахшего керосином матросика неслась бегом зажечь снова. Помню, как перед началом полётов на инструктаже руководитель полётов проверял наличие у него пары коробок спичек и заправленной бензином зажигалки. Балтийская погода не требует, по-моему, дополнительных характеристик. Всякая «бяка» чаще всего приходит с запада, с моря, где нет метеостанций, которые могли бы предупредить об изменениях в состоянии погоды. Только АМС полка на озере Леба могла хотя бы косвенно предупредить о таких изменениях. Поняв для себя, как важно иметь сведения оттуда, я нашел дополнительную линию связи, подружившись с радистами, «сидевшими» на командной линии. Однажды, во время очередного срочного перелёта в сложных метеоусловиях, я таким обходным путём «добыл» сведения о погоде и прогноз, необходимый для перелёта, что без особой скромности (мол, знай наших!) и предъявил дежурному синоптику, уже охрипшего от попыток дозвониться до Лебы. Командир экипажа, ждавшего разрешение для вылета на Лебу, пустил очередную, не совсем цензурную реплику, коротко расписался на бюллетене, буквально выдрал его из рук и потопал на стоянку к ждавшему его транспортному Ли-2 с давно сидевшими в нём генералами. Синоптик, вытирая потный затылок, уныло поинтересовался, где это я умудрился выдрать этот трижды клятый прогноз. «Уж не по командирской ли линии связи?». Когда я, очень довольный собой, гордо похвастался своими успехами среди радистов, он только вздохнул и позвал покурить на крыльце. И оказалось, что из-за моей инициативы оказался почти сорваным хитроумный план. Как выяснилось, сидевшая в самолёте министерская комиссия летела для «неожиданной» проверки порядка и общего состояния гарнизона, стоявшего «костью в горле» у поляков, на территории которых он размещался, и только и мечтавших доказать необходимость убрать его. Задержка вылета «по объективной причине - отсутствия необходимых погодных условий для приёма» борта с высокопоставленной комиссией была необходима для окончательного наведения блеска и проводилась по просьбе командования. Так что мне надо молить бога, чтобы «пронесло», иначе в конце концов я буду крайним, а так как я «чужак» да ещё временно прикомандированный, то тут уж, моли - не моли, а достанется по «самой полной». Увидев мой ошарашенный и сразу погрустневший вид, капитан в утешение мне рассказал бывший на его памяти случай. Дело было в самый разгар «холодной войны», с её постоянными нарушениями государственной границы разными «неопознанными летательными аппаратами», которые, как писала тогда «Правда», после встречи с советскими истребителями, по словам той же «Правды», «удалялись в сторону моря» и «о дальнейшей их судьбе больше ничего не известно». Во время крупных общевойсковых учений с перелётами на «чужие» аэродромы, дозаправкой там и новым перелётом, а на освободившееся место должен сразу же садиться «конвеером» новый полк, так что от синоптиков для обеспечения реальной безопасности перелётов требовалась высочайшая оперативность, максимальная точность прогнозов и оценки состояния фактической погоды. Как водится, во время таких учений, одной из вводных обязательно был «выход из строя линий связи», в первую очередь, проводных, телеграфных и, соответственно, радио. Так что метеослужба, по мнению связистов, «не самая важная», то и «страдала» от этого в первую очередь. Никакие, самые слёзные вопли о необходимости узнать, «какая там погода», чтобы не отправлять лётчиков на верную гибель в туман или грозу, не помогали абсолютно. Не помогали и самые соблазнительные искушения в виде традиционного спирта, предназначенного официально для протирки, так сказать, «оптической оси теодолита». На аэродроме - куча перелётных экипажей, колонны керосинозаправщиков, толпы совсем замотавшихся техников, спешащих осмотреть самолёты, убедиться в их исправности и удостоверить это своей подписью, группки пилотов, жадно затягивающихся сигаретами, делящихся впечатлениями о закончившемся этапе перелёта и готовящимися к очередному. А среди их неторопливо прохаживаются доктора в белых халатах как символе профессии, дающий допуск в самые потаённые места, бдительно вглядываясь в лица, изредка неожиданно берущий кого-то из пилотов за руку и с загадочным видом считающий пульс. При этом окружающие невольно притихают, ожидая окончания процедуры. Что в это время происходит на метеостанции, лучше и не говорить. Радисты-кодировщики из воя, свиста, завывания и мяукания пытаются выловить хоть какие-нибудь данные, шарахаясь по всем диапазонам, выискивая хоть какую-нибудь станцию, пробивающуюся сквозь сбесившийся от глушилок эфир и хоть что-то нанести на «кольцовку», которую ждёт навалившийся на плечи и совсем уж неприлично и непривычно матерящийся синоптик. Метео-наблюдатель охрипшим голосом умоляет телеграфистов принять очередную порцию запросов о состоянии погоды «по шестнадцати адресам», в это же время по второй телефонной трубке, прижатой плечом к уху, умоляет какой-то «обрез» соединить его с «семафором» или дать «весну». Ещё один наблюдатель, отдежуривший сутки, абсолютно не выспавшийся и оттого злой и не совсем соображающий, расталкивая толпу командиров групп, требующих немедленно выдать им метеобюллетени для сверх-срочного вылета, несётся на метеоплощадку для снятия очередных показателей приборов, которые немедленно требует вышестоящее метеобюро для доклада командованию. Начальник АМС, взяв себе в помощь ещё не совсем отошедшего после суточного дежурства синоптика, пытается разобраться в метеоданных, закодированых международным кодом и перекодированным новым кодом, введёным на «особый период». При этом получается совсем чепуха, так как при приёме сквозь помехи радисты вносят и свою лепту. Ещё один синоптик, так сказать - «на подхвате», ожесточённо заполняет бланки, подготавливая материалы для консультации перелётчиков и - в качестве «громоотвода» - пытается хоть как-нибудь утихомирить совсем разошедшихся и грозящими всеми возможными карами от командира какой-то прославленой дивизии, командующего флотом, округом, а то и министра, как минимум, а от господа бога - так уж обязательно. Что происходит у связистов, на которых обрушивается со всех сторон лавина запросов, докладов, справок, уточнений к ним, команд, и прочей информации, без которой войска жить не могут в мирное время, а уж в войну - так тем более. Вводные, обрезающие большинство действующих в обычное время линий связи, необходимость перекоммутации и переключения, приводят частенько просто к чудесам. Работающие «на ключе» радисты не могут дать обычную скорость передачи, принимающие на слух не могут найти «свою» станцию. Вой и рёв подстройки, щебетание морзянки, завывание подстраиваемых гетеродинов, крики переговаривающихся в надетых наушниках и оттого не слышащих даже себя радистов. Начальники смен носятся по залу от одного рабочего места к другому, не снимая своих наушников и пытаясь помочь своим подопечным. Вот в такой суматохе и подсуетился расторпный синоптик к своему дружку-радисту с просьбой запросить погоду. В обычной ситуации в метео службе давно в ходу незамысловатый код, обычно состоящий из адреса (из пяти цифр, из которых первые две - номер района по синоптической карте и три последующие - номер самой станции или же ближайшей по синкарте гражданской). Далее следует пятизначный текст. Так, пять «единичек» означает - «шлите фактическую погоду», пять «двоек» - «шлите прогноз на ближайшие три часа». Ну, и так далее. В случае же сверхсрочной необходимости получения фактической погоды и прогноза на ближайшие три часа (а в авиации такое случается сплошь и рядом) посылался запрос из группы из трёх «девяток». Вот с такой телеграммкой и подсунулся синоптик к своему дружку-радисту, слёзно моля помочь. Кажется, всё было отработано и чётко рассчитано: и наименее загруженная линия связи, и отличный радист, и чёткий адрес начальника метеостанции, и случившаяся пауза в работе. Да кто мог предусмотреть, что к защебетавшей вдруг радиостанции подскочит такой же чересчур активный штабист и, не слишком вникая в суть адресата, вручит бланк радиограммы совсем замотавшемуся, в продолжающейся третьи сутки кутерьме, шифровальщику. Тот, торопливо порывшись в своих шифровальных блокнотах и таблицах, под торопящими подстёгиваниями сидящего рядом начальства, выявил в строчке раскодированого текста группу цифр из трёх «девяток». Попытка начальника смены перезапросить текст злополучной радиограммы была прервана очередной вводной: «Радиосвязь выведена из строя». Инициативный штабист, не слишком вникая в причины остолбенения связистов и кодировщиков, выхватил бланк радиограммы, сунул её в свою папку «Для доклада» и рысью рванул к командованию. Начальник штаба ткнулся в свои кодовые таблицы, ошеломлённо прочёл: «Немедленно начать боевые действия, немедленно открыть огонь по раннее указаным целям» и вручил командиру. Прочитав текст, генерал резко побледнел и, жёстко глядя на подчинённых, внятно сказал: «Война! Война по-настоящему! Всем взлёт!» В командном зале сразу возникла тишина. Большинство офицеров ещё захватили войну, помнили её и хорошо знали, что это такое. Только не сразу «врубившийся» метеоролог попытался попытался сказать, что с моря наползает туман и видимости не будет, но начальник штаба разъярённо сунул ему под нос бланк с текстом принятой радиограммы и её расшифровкой: «Тут не уже не «игрушки»! Теперь всё по-настоящему»! Растерявшийся синоптик в абракадабре кодированого текста вдруг уловил знакомую группу цифр из его личного позывного, злополучной группы «девяток» и кодовой подписи его коллеги, которые шифровальщики посчитали за «балластные» или ошибочные, принятые из-за помех. Когда начальник штаба, а затем и командир с огромным трудом поняли, о чём им пытается сказать начальник метеослужбы и через каналы связи, известные только связистам, да и то только долго прослужившим на одном месте, уточнили, кому, от кого и о чём радиограмма, то, не смотря на огромное облегчение, упавшее с их души, синоптику довелось услышать такое, что могут высказать только старые заслуженные пилоты морской авиации с их опытом общения, как на аэродромных стоянках, так и на корабельных палубах. Ну, а «фитиль» и связистам, и метеослужбе был вставлен такой, что и вспоминать не хочется. И, тяжело вздохнув, капитан резюмировал: «Запомни! Первое: любая инициатива обязательно наказуема. Второе: самый страшный дурак - дурак с инициативой». Прослужив много лет, я в этом твёрдо тоже убеждён.
2008 год. Мы с другом Виталиком решили поехать в Буковель, что в Карпатах на Украине, покататься на сноубордах. Когда думали на чем ехать, выбор пал на машину, поскольку я сумел уговорить его фразой: "заедем в гости к моим закарпатским друзьям в деревеньку около города Хуст, погостим там денек и дальше двинем".
Дорога была довольно долгой, мы приехали поздно, и были сильно уставшие. В голове крутились общеизвестные фразы «тиха украинская ночь» и «ночь лунява лунява». Когда мы медленно ехали по неосвещенным улицам, разыскивая нужный нам адрес, запах самогона с деревенской улицы отчетливо проникал в салон машины даже через угольный фильтр, приятно оттеняя запах навоза и дыма из печных труб. Виталик, впустив морозный воздух через окно, с удовольствием сообщал мне: «Вот в этой хате сливовый гонят…, та-а-ак, вот здесь яблочный…, вот здесь… езжай помедленнее… кажется, вишневый!» Несмотря на позднее время, хозяева встретили нас со всей гостеприимностью - домашняя колбаса, свое вино, соленья и … сортир на улице! Надо сказать, что друзья мои - это строители, которые строили мне дачу. Народ простой. Мужики по большей части на заработках в России или в Чехии, бабы с детьми дома на хозяйстве. Время, когда все собираются вместе, исчисляется днями. Обычно это новогодние праздники, когда мы и приехали. Москвичи в деревне были в диковинку. Поэтому следующие три дня нас водили знакомиться с друзьями и родственниками, ну и показывали нам местные достопримечательности. Среди них были горячие подземные источники с подачей воды с глубины 460 метров в двухэтажное обшарпанное здание «санатория», в котором были установлены обыкновенные ванны за шторками. В эти ванны была очередь страждущих, которых оформляли люди в белых халатах, предупреждая, что "вода сильно минерализована, ранки могут щипать, первый раз купание дольше 10 минут не рекомендовано, может и сердце прихватить".
К сожалению, звонок с работы заставил моего друга изменить план, лишив его возможности поехать в сам Буковель. Так что после трехдневного застолья с минеральными ваннами он был вынужден вернуться в Москву на поезде. Я же на следующее утро после его отъезда с твердым намерением покататься стал прощаться с хлебосольными хозяевами, загрузил вещи в машину, похлопал себя по внутреннему карману куртки, где хранились все документы, и обомлел - карман был пуст! Сначала очко сжалось не сильно, была надежда, что я их где-то выронил во дворе или в доме, либо переложил куда-нибудь в карман рюкзака или бардачок. Многократно перерытые вещи и машина (даже под капот заглянул) не принесли никаких результатов. Звонок в поезд моему другу с вопросом «Ты случайно мое портмоне с собой не забрал?» вызвал его недоумение. Он мне перезвонил через полчаса и сказал, что три раза перебрал все свои вещи в пустом купе, но моих документов у себя не обнаружил. Еще он добавил, что его сосед по купе за меня очень переживает и просит ему сообщать обо всех подробностях поисков. Они там в поезде устроили штаб и звонили мне потом по нескольку раз в день с разными советами и моральной поддержкой. Чего еще делать в поезде полтора дня пути, кроме как переживать за друга-долбоеба…
Ну это я отвлекся… Когда я стоял перед заведенной и готовой к дальнейшему пути машиной во дворе моих хозяев, сами хозяева – мой друг Иван с женой и детьми - были рядом и внимали моим тщетным поискам и звонкам. Приключения только начинались. Я оказался один с машиной в чужой стране без паспорта, водительского удостоверения, документов на машину и банковских карточек. Как говорится – усы, лапы и хвост. Несмотря на то, что мои друзья ничего от меня не требовали, я несказанно обрадовался штуке баксов, которую взял с собой на всякий случай – все-таки хоть что-то. К плюсам можно было отнести также пока еще работающий телефон. Кроме того у меня был бесплатный постой, продолжительность которого зависела только от моего примерного поведения и уважения ко всем друзьям и родственникам Ивана– пришлось опять много пить. Еще меня успокаивало, что моими карточками никто не воспользовался – беглая проверка балансов на счетах не показывала никакой активности за последние три дня.
За дело взялся Вася – брат моего закарпатского друга и по совместительству майор местной милиции. Он заставил нас с Иваном, в доме которого я остановился, пошагово вспомнить и записать все наши похождения в пьяном угаре за предыдущие три дня, причем во всех мельчайших подробностях. Все это нужно было, чтобы пройти обратно по всем местам, где мы были, в надежде найти мое портмоне, если оно случайно где-то выпало. Я понял, что дело в надежных руках. Вася был по-ментовски бдителен и дотошен, когда мы вспоминали нашу, совместную с ним, поездку на минеральные источники. После моих слов о том, что вот тут мы сели в машину и поехали вот этой дорогой в минеральный санаторий, он сказал: «Стоп! По дороге в санаторий мы в поле поссать остановились, там еще старая покрышка на обочине лежала!»
После того, как мы с Иваном стали в обратном порядке обходить всех его друзей и родственников, Вася провел следующие мероприятия: - запросил и получил видеозаписи со всех АЗС на территории Украины, на которых мы останавливались заправиться, чтобы убедиться, что мои документы не были забыты где-нибудь на кассе или не выпали по дороге к машине. - поставил на уши весь персонал минерального санатория с допросами врачей и администрации (он имел какие-то основания думать, что мои документы могли быть украдены из моей куртки пока мы с Виталиком отмокали каждый в своей ванной с минеральной водой). Естественно, весь персонал был не при делах, мне было жутко неудобно принимать в этом участие. - на основании присланного моей женой свидетельства о моем рождении на факс Хустского отделения милиции он выдал мне справку обо всех потерянных документах, безмерно возвысив меня над украинскими бомжами. - предоставил мне практически дипломатическую неприкосновенность, повсеместно сопровождая меня в качестве водителя-телохранителя на собственном автомобиле марки «форд» с неработающими фарами и печкой. - обещал сопроводить меня до границы и помочь ее пересечь (за 200 баксов) в том случае, если мои документы не будут найдены. Кстати, попутно с этим предложением он мне предложил украинское гражданство за 1000 баксов.
В общем, всех родственников и друзей Ивана мы обошли в обратном порядке за два дня, попутно разместив объявление о пропаже документов в местной газете, церкви и сельсовете.
Документы нашлись в доме, который мы посетили первым, в самом начале нашего пребывания в Закарпатье. То есть, если считать в обратном порядке, то в последнем, куда мы шли уже без всякой надежды. Портмоне одиноко лежало на полу за диваном, на спинку которого хозяйка переложила мою куртку с кресла во время нашего первого визита, поскольку кресло использовалось для рассаживания «дорогих гостей». Все банально: видимо карман был открыт, и документы благополучно выпали и не были никем обнаружены, пока мы не заявились за ними – я, готовясь стать украинским бомжом на неопределенное время, и Иван, слегка обескураженный всей ситуацией, но всегда готовый выпить по любому поводу – и печальному и радостному. По словам моей жены, у Ивана была еще одна причина радоваться задержке «дорогого гостя из Москвы» - три дочери, которых надо было скоро отдавать замуж. Она даже думала, что вся история с потерей документов и была разыграна таким образом, чтобы меня там оставить и женить.
По такому случаю тут же был организован стол с самогоном и домашней колбасой. Понимая, что ближайший вечер надолго лишит мой голос малейшего оттенка трезвости, я позвонил уже доехавшему до Москвы Виталику, который несказанно обрадовался передать мои новости своему соседу по купе, поскольку тот «уже несколько раз звонил и спрашивал как у меня дела». После пятой рюмки, не стесняясь шумного застолья, позвонил жене. В ее краткой реплике «хорошо, возвращайся» я услышал скрытое женское счастье. В общем, теперь уже по радостному поводу, а не просто так, мы с Иваном гуляли еще два дня, на протяжении которых я каждые полчаса с удовольствием нащупывал в кармане свои документы. К ним также добавилась справка, которую мне выписал мент Вася, и которую он хотел у меня забрать, как только документы нашлись. По моей просьбе он мне ее подарил за 200 баксов, назначив эту сумму видимо, как компенсацию об упущенной выгоде за несостоявшиеся проводы меня до границы. До Буковеля я все-таки доехал, нормально там покатался дней пять, сняв один из отелей прямо у подъемника и постоянно проверяя - закрыт ли карман с документами. Насчет отеля у меня не было никаких других требований, кроме близости к подъемнику. После недавних приключений я еще долго старался минимизировать ареал собственных перемещений, что впоследствии, как я уже точно знал, помогает сэкономить время на поиски потерянных документов. Документы я всегда ношу с собой и храню теплые воспоминания о Васиных методах, тщательно запоминая все свои маршруты, по которым двигался и где останавливался.
В заключении хочу добавить, что одна из дочерей моего закарпатского друга Ивана вышла-таки замуж за москвича! Не знаю, терял ли он там паспорт, надо спросить при встрече.
Говорят, мед обладает целебными свойствами и продлевает жизнь. Я знаю, по крайне мере, 3 пчеловодов, доживших до весьма преклонных лет. Особенно меня впечатляет история моего бывшего начальника. Я поступил на работу в проектный институт в 1972 г. Заместителем начальника был товарищ Н. Через некоторое время ему предложили вступить в партию. Тогда его назначили бы начальником. - Я еще не готов к такому ответственному шагу - отвечал Н., и его назначение откладывалось. Но его назначили начальником. Событие неординарное. Чтобы беспартийного назначили начальником отдела, надо быть очень хорошим специалистом. И, главное, директор, явно ему симпатизировавший, назначил его, потому что он единственный не стремился занять эту должность и его назначение было компромиссом в длительной подковерной борьбе. Когда его назначили начальником отдела, он не пересел за стол бывшего начальника, а остался на своем месте. Ему предложили хотя бы поставить на его стол телефон, но он запретил: будет причина лишний раз вставать из-за стола. Наш отдел проектировал объекты для всего СССР, а так же для Вьетнама и Индии. Естественно, как начальник отдела, он ездил и туда, и туда. Индусы на ряд объектов не захотели ставить советское оборудование. Его отправили в командировку в Великобританию для получения характеристик закупаемого индусами оборудования. По приезде его из Англии, наш отдел, как водилось в СССР, послали на воскресник в колхоз. Старый начальник всегда посылал туда своего заместителя, т.е. Н. Но Н. никого замещать себя не посылал, а сам всегда ездил в поле с отделом. Машины у него не было никогда. Он десятилетиями носил один и тот же костюм и обувь. Зарабатывал он не плохо, но жена и трое детей... Он приехал в колхоз в повседневном костюме. - Да, на прошлой неделе я ходил в этих туфлях по Пикадилли - сказал он, счищая грязь с обуви. Единственным его хобби были сад и пасека. Нашему институту выделили очень неплохой участок под сады всего в 25 км от города. Он там построил прекрасный дом. Был ли он образцом настоящего советского человека? Наверное, да, но... Соседи злословили, что они ни разу не видели на участке его жену, а вот его заместительницу встречали на его участке часто. Я ездил в сад на Жигулях. А он на электричке. Однажды, когда он шел из сада на электричку с тяжелым рюкзаком, я остановился и предложил его подвезти. Он отказался. Не хотел ни от кого зависеть. Я стал немощным стариком, перенес операцию на сердце, уволился, а он все руководил отделом. Он перестал быть начальником только в 87 лет. В 90 лет он продолжает работать рядовым инженером в своем отделе. Я редко, но езжу на дачу. Периодически вижу его с рюкзаком. Но уже не останавливаюсь. Он ни разу не сел ко мне в машину (сейчас после Копейки у меня уже третья). Мед? Его целебные свойства? Да, я ел этот мед килограммами. Целебные свойства не в мёде, а в пасеке. Её содержание, а не мед, продлевает жизнь.
В Германии и ЮАР любят свою страну, и уже много лет новые бутылки вообще не производят (сберегая природу и воздух от загрязнения) – сдают и используют старые. Если кто-либо бросил бутылку или баллончик из-под Кока-Колы – их тотчас же с удовольствием хватают чернокожие ребята и мчатся сдавать.
В США и Канаде больше любят деньги. Сдать бутылки невозможно. Чернокожие ребята с удовольствием хватают их из мусорных урн на остановках и тотчас вдребезги разбивают прямо на этой же остановке об асфальт. Полиция беспомощно за этим наблюдает: сделать замечание представителю привилегированной расы означает автоматическую потерю работы «за расизм при исполнении служебных обязанностей». Думаете, хоть один полицейский сможет доказать начальству и борцам за права негров, что он сделал за свою смену точно такое же количество замечаний за вандализм и белым гражданам?
В России в этом вопросе традиционный бардак. С одной стороны стеклотара должна сдаваться и приниматься, а с другой стороны - всегда нет «деревянной тары», чтоб эту стеклотару складывать: потому что ее (деревянную) немедленно сжигают во дворе любой базы прямо по прибытию, чтобы и разговора на эту противную тему возникнуть не могло. Одновременно с этим, именно на приеме стеклотары делались миллионы. У меня в самодеятельности пел отличный оперный баритон, который покинул сцену ради участия в этом сумасшедше-прибыльном семейном бизнесе любимой жены, но в итоге загремел на 6 лет
Был бардак и в вопросе об оставлении на месте либо сносе старинного дома с аптекой на Пушкинской площади в Москве. То объявят жильцам, что снесут; то, что сносить не будут. Страшно запущенная (хозяин пьяница) квартира в этом доме была ключевой точкой в многоходовом квартирном обмене, в котором участвовал и я. И вот, когда уже весь этот обмен развалился, поскольку пришла «точная информация» от Моссовета, что никакого сноса не будет (и никто, следовательно, ничего на этом выгадать не сможет), появляется на горизонте невероятная (даже по размерам) бабка, которая была, по ее словам, секретаршей у самого Дзержинского, и у нее на руках документ, повергающий любого неприятеля в трепет. А именно – удостоверение ВЧК выданное самим Железным Феликсом с его собственноручной подписью. Ну и так, на всякий случай, бабуля всегда имела при себе тяжелую артиллерию: что-то вроде небольшого семейного альбома, в котором было несколько ее фотографий в обнимку с руководителями того же самого ведомства, но в более поздние годы, вплоть до современных (у начальства-то принято фотографироваться с ветеранами).
И вот наша бабка просто вдохнула новую жизнь в наш обмен своим уверенным заявлением: дайте ей, мол, только въехать в этот дом (вместе с ее потерявшим при разводе квартиру сыном), а уж снос этого дома она моментально обеспечит. И вправду обеспечила, но перестаралась при этом – слишком рано и «слишком высоко» кому-то позвонила. В результате ее звонка дом приказали сломать немедленно, к 50-летию образования СССР (официальная версия: чтоб гостям со всего света, проезжающим в кремль из «Шереметьева», впечатления не портил от главной улицы столицы). А бабка-то еще в этот дом въехать не успела, что делать? У нас для ее заселения осталась лишь одна ночь, всего лишь несколько часов до начала сноса.
Приезжаем с бабкой в ее «новую» квартиру – а у нее вдруг начинается истерика из-за того, что в квартире все: и полы, и шкафы, и полки – все усыпано пустыми бутылками, и бутылок этих горы. Казалось бы: ну велика ли беда, выбросишь потом куда-нибудь? Да только с бабкой этот вариант не проходит. Наутро дом начнут ломать, непременно возникнет конфликт с ее не совсем законным (мягко скажем) вселением, и непременно НАВЕРХ пойдет эта ужасная для нее информация об этих горах, но уже Ее бутылок. Бабка объявляет, что лучше она прямо тут сейчас застрелится, но в квартиру с горами бутылок она не войдет. Или я немедленно эти бутылки убираю, или «все по местам» - обмен аннулируется.
Сунулся я было эти бутылки распихивать по урнам на улице (это на центральной-то улице Москвы, по которой каждые 15 минут какой-нибудь членовоз пролетает), но мне уже через пару минут объяснили, насколько я неправ, и как мне повезло, что меня сразу, как террориста не пристрелили тут же возле урны. И вот я загружаю этими бутылками свой легендарный гастрольный рюкзак (см. другие истории), все чемоданы и коробки, которые попадаются на глаза, ведра, и даже чьи-то шаровары и везу все это на такси в Елисеевский магазин – единственное место, где еще можно сдать бутылки поздно вечером. Расплачиваюсь с таксистом и помошниками, начинаю ждать в подвале приемки моих бутылок вместе с другими мужиками, которые, оказывается, ждут эту приемщицу уже с полчаса, хотя магазин вообще минут через 40 закроется. Мужики очень взволнованы перспективой быть выгнанными со всеми их бутылками на улицу, возмущаются, матерятся.
Я предлагаю им, что я дескать схожу, потороплю приемщицу, а вы уж меня обратно, смотрите, в очередь пустите, «не забудьте», как порой бывает. Да ты что, мужики кричат, если ты ее-суку сюда пригонишь, так мы тебя наоборот – самым первым бутылки сдавать пустим. Сходил я к директору, тому самому еще, которого позже расстреляли за «в особо крупных разхмерах». Директор кому-то пару слов сказал, затем «иди (мне говорит) в подвал, она будет на месте».
Прихожу в подвал – точно, «она» уже там, да только место у нее больно странное: стоит она не за прилавком а НА прилавке и грозно орет: «Какая б.ядь на меня жаловаться посмела? Кто ходил к директору? Или вы мне этого гада сейчас же выдаете, или я все ваши бутылки забракую – ни одной ни у кого не приму. Кто этот гад!? Кто ходил, я спрашиваю!?» Мужики в штаны наложили, головами поникли, раздаются разговоры вполголоса: «Нужно выдать, конечно. Почему все должны из-за одного страдать? Давай выдадим, укажем, пусть другой раз умнее будет, не высовывается!»
Меня в тот момент эта рабская покорность говну на прилавке как-то ошеломила. Ведь просто подменили на моих глазах этих же самых пять минут назад бодрых, уверенных в своей правоте и силе мужиков на каких-то жалких пресмыкающихся, которые и сами-то себя людьми, похоже, не чувствуют. Но, с другой стороны, я не знаю, должен ли я сам вперед в такой ситуации выйти, чтобы стать жертвой «показательной расправы», которую эта тварь со своими 3 подсобными рабочими, наверняка, собиралась учинить. Я стою, молча думаю, народ ропщет, приемщица все громче в крике заходится, понимая свою полную безнаказанность и трусливую безответность толпы перед нею.
Вдруг выскакивает из толпы какой-то крошечный кузнечик в очках, мне буквально по пояс ростом и кричит этой бабе на прилавке: «Ты работать собираешься, или до утра базарить решила? Я, да это я ходил к директору! Я тебя сейчас сюда пригнал, чтоб ты работала а не пивом надувалась, я тебя и вообще на улицу выкину – будешь сама ходить под забором бутылки собирать. Закрой свою пасть и работай, пока меня вконец из себя не вывела!»
Побелевшая от страха приемщица упала на руки подхвативших ее с прилавка рабочих и за 10-15 минут обслужила всех: приняла все до одной бутылки, ни одной не забраковав. Когда этот на всю жизнь запомнившийся мне кузнечик (он с какими-то прыжками на каждом шагу ходил) обогнал меня на улице, я сказал ему: «Спасибо за урок». Он, явно плохо видя меня сквозь огромные стекла его очков, только махнул куда-то рукой и крикнул, удаляясь: «Трусом не нужно быть!»
Один мой хороший знакомый, алкоголик, рассказал мне презабавнейший случай из своей жизни. Маленькая предыстория: на посиделках у психолога диалог алкоголиков начинается стандартной формой: "Меня зовут так-то, я - алкоголик, мой стаж трезвости... такой-то (некоторые при этом сообщают этот самый срок с точностью до дня)". Так вот, что произошло - останавливают моего знакомого (алкоголика) гаишники: "Что-то у вас вид помятый, дыхните в трубочку". Он просто очень устал, но абсолютно уверенный в себе дыхнул, а их прибор показал заведомо нужные большие цифры. - Так-так, молодой человек, злоупотребляли, нехорошо... - Ребята, у вас прибор просто сломан! - Когда вы в последний раз употребляли алкоголь? Без какой-либо заминки он спокойно ответил: "Последний раз я употреблял алкоголь 2 года 7 месяцев и 13 дней назад". Гаишники помолчали 2-3 секунды, отдали документы: "Так, проезжайте!"